– Что ты мелешь, старый болтун? Кому и что ты этим докажешь? Нашел чем трясти на старости лет – какими то славянскими мощами! Попробуй только, я мигом приведу тебя в чувство.

Вице консул знал, что Матильда слов на ветер не бросает, потому что в течение супружеской жизни мог неоднократно убедиться в силе ее костлявых кулачков. В семье Матильды кулачное право входило в одну из привилегий матери, и она не преминула воспользоваться им, став женой Питера Лукашенко.

В сейфе у мистера Лукача скучала стопка новеньких канадских паспортов, присланных из Оттавы на случай, если какому то гражданину Канады придется обменять свой просроченный документ. Но постоянная колония канадских бизнесменов мгновенно рассеялась, после того как местные католики перестали делать разницу между ирландскими и канадскими протестантами, а заезжих туристов здесь давно появлялось не больше, чем на каком нибудь Шпицбергене. Вот и лежали эти паспорта, не имея никаких шансов обрести новых хозяев.

Однажды Патрик О'Нил за партией трик трака задал мистеру Лукачу неожиданный вопрос:

– Мистер Лукач, а это правда, что вон в том сейфе у вас лежат бланки паспортов?

– Это не твоего ума дело, что там у меня лежит, – поморщился вице консул. – Откуда ты это знаешь?

– Видите ли, мистер Лукач, я один раз подглядел, как вы открывали сейф.

– Ну ты негодяй, Патрик! Смотри, я не потерплю такой наглости и уволю тебя с работы. Не зазнавайся, ирландец! Помни, кто ты, а кто – я. Если ты возомнил, что если играешь со мной в карты, то можешь…

– Что вы, мистер Лукач, у меня и в голове таких мыслей нет. Просто я подумал…

– Что ты подумал, старый хрыч?

В черных глазах привратника мелькнул огонек, но тут же погас, а на лице появилось безразлично постное выражение:

– Я подумал: а что они лежат без толку?

– То есть как это «без толку»?

– А так. Кому то они могли бы сослужить хорошую службу, спасти, например, жизнь или уберечь хорошего человека от тюрьмы. А то лежат они, словно неприкаянные.

– Постой, постой, ты на что намекаешь? – От возмущения мистер Лукач смешал фишки на доске и грозно навис над щуплой фигуркой своего партнера. – Ты говори, да не заговаривайся! Ты что, думаешь я на это способен?

– Мистер Лукач! Да разве я не знаю, какой вы праведный человек? Я до конца своих дней буду помнить, как вы помогли отправить моего сыночка на каникулы в Канаду. Но ведь, мистер Лукач, обидно, что такой человек, как вы, не имеете с этого никакой пользы.

Идея пройдохи О'Нила была опасной, но мистер Лукач, поразмышляв над ней хорошенько одну бессонную ночь под противное похрапывание дражайшей половины, пришел к выводу, что риск будет оправдан, и на следующее утро готов был наградить ее автора сотней фунтов. Он уже придумал, как организовать отчетность за истраченные бланки и какую цену за них назначить. Ай да Патрик, сукин сын!

Придя на работу, он тут же вызвал к себе О'Нила и заперся с ним в кабинете и не выходил оттуда несколько часов. Только после обеда ирландец с масляной улыбочкой на лице вышел от мистера Лукача и тут же отправился в город. К вечеру он привел в вице консульство молодого и прилично одетого джентльмена и незаметно от постороннего глаза ввел его в здание. Парень был чуть ли не на полметра выше своего проводника, и тот, как верная собачонка, шел рядом вприпрыжку, заглядывая ему в глаза снизу вверх. Джентльмен прошел прямо в кабинет вице консула, а привратник остался в приемной ждать его возвращения.

В этот вечер Матильда встретила своего мужа подозрительным взглядом:

– Ты где это так долго задержался, старый греховодник?

– Работа, Матильдочка, работа!

– Какая работа? Ты сам мне жаловался, что сходишь с ума от безделья?

– Пришел большой циркуляр из Оттавы, пришлось немного потрудиться.