Герике припал рядом на одно колено:

— Что случилось? — спросил он. — Вы в порядке?

— Он умер — с горечью ответила она. — Теперь вы удовлетворены?

— Плохо — прокричал он Джего. — Они должны видеть нас с Фейт-на-Фалла, но я не смог даже разглядеть остров.

— Они не придут, адмирал. Никто не придет. Мы попались.

На Соломоновых островах по крайней мере было тепло. Он закрыл глаза, а ворвавшаяся волна подняла корпус «Дойчланд» и с треском опустила обратно.

— Боже милостивый, я думал, что на этот раз нас перебросит прямо через край рифа — сказал Рив.

Бергер прокричал ему в ухо:

— Она постепенно разламывается. В следующий раз она разойдется по швам.

Лицо Рива побелело от соленой воды, сморщившись, как брюхо рыбы, он выглядел столетним. Джего придвинулся:

— Вы хотели действия, адмирал. Вам дали его совковой лопатой.

— О боже — подумал он, — вот оно.

Она снова осела на скалы с гнусным треском расщепившихся досок. Он подождал, пока утихнут водовороты. Достаточно странно, что он совсем не испугался, полностью поглощенный страстным желанием узнать, что случилось с Лоттой.

Он проскользнул мимо фундамента главной мачты, мимо помпы, нашел гвоздь, повесить штормовой фонарь, и принялся атаковать переборку, преграждавшую путь в кормовой трюм.

Мердок заторопился вперед, выкрикивая команды Герике и Лаклану, пытающимся затормозить ее, блокируя колеса теми же деревянными балками, которые использовали в Южной Бухточке.

«Мораг» действительно двигалась — тревожно подпрыгивая на платформе, шатаясь из стороны в сторону, оставляя череду разбитых окон в домах на улице Хай Стрит. На заметной скорости она въехала в начало пирса, Герике и Лаклан бежали рядом, бешено тормозя колеса палками, и медленно, очень-очень постепенно, она начала останавливаться.

Наступила тишина полного изнеможения. Медок тяжело поднялся по трапу, перевалил через борт и кивнул Герике:

— Вы тоже, капитан.

Герике последовал за ним, с неким удивлением убедившись, что руки с трудом выдерживают вес тела.

Мердок сверху посмотрел на толпу:

— Что там теперь с вами? В ней всего пятнадцать тонн. Еще одно усилие.

Никто на произнес ни звука, но потом, понемногу, изнеможенные женщины снова поднялись на ноги и устало пошли к веревкам. Они потащили спасатель вперед к началу каменного слипа в голове пирса и скатили его в гавань.

Смотря на него, скрежещущего бортом о пирс, Джанет почти не осознавала это. Она видела, как беспомощно плачет рядом Джин, слезы текли и по ее щекам, слышала, как Герике говорит:

— Теперь быстро доставьте сюда канистры с бензином — потому что они в Южной Бухточке опустошили баки, чтобы облегчить спасатель.

Мердок из кормового кокпита кричал на пирс:

— Лаклан, где ты, парень? Сейчас не время для слабого желудка. Ты мне нужен, и ты Хэмиш, и Фрэнсис Паттерсон. Вы еще в игре?

Они вышли вперед, эти старики, даже Джеймс Синклер, чей брат лежал мертвым у колеи. Джанет повернулась и побежала назад по Хай Стрит, найдя силы для своей цели, и не останавливалась до самого коттеджа. Она вбежала внутрь, схватила медицинскую сумку и побежала под гору в гавань.

Сквозь толпу на пирсе она протолкалась до конца и увидела их внизу, натягивающих спасательные жилеты, все в желтых плащах, даже Герике. Она сбежала по каменным ступеням к низкому трапу и вскарабкалась через перила.