– Я имею в виду – чужая почта на вас не вывалилась? – поспешил уточнить Виталий. – Или не чужая в смысле получателей, а просто не пойми от кого и по какому поводу? В эфире какие-нибудь сторонние переговоры? Радиомиражи?

– В эфире точно нет, – сказал майор уверенно. – После этих исчезающих «Джейранов», сам понимаешь, и шеф напрягся, и я, и все подчиненные. Тем более комполка тоже явно напрягся, хотя виду не подал. Я ж говорил, наэлектризовано все. Чуть где какие непонятки – поневоле тут же берем на карандаш. Иначе того… могут и вздрючить. В стадо пока никому неохота.

– Если вдруг что всплывет или вспомнишь что-нибудь странное, – намекни мне, ладно? Может сильно помочь. Это раз. И второе: мне бы еще выход на местных гражданских. На диспетчеров, на метеорологов тех же. Есть кто-нибудь, кто с ними на короткой ноге? А то гражданским моя пайцза до фени, пошлют в пешее эротическое и вся недолга.

– Сообразим, – пообещал Пак. – Только ты скажи, кто тебе интересен. Лучше всего списочком, а я укажу, через кого на них ловчее выйти.

– Ладно, – Виталий протяжно вздохнул. – Списочком так списочком. Долетим – займусь…

* * *

Флабрис был миром молодым и полным жизни, да и людьми начал осваиваться совсем недавно, так что выглядел он скорее дико, чем цивилизованно. Полноценный полк на нем базировался чуть больше десяти лет, поэтому гражданских тут уже хватало, но городок, где они жили, все еще располагался внутри полкового периметра. Однако тут уже встречались женщины и даже дети – по пути в общежитие Виталий и Юра видели в парке пяток мамочек с колясками, а уже у самой цели, у поворота, их обогнал желтый школьный автобус с малышней. Автобус покатил дальше, оперативники свернули. Общага стояла на самом краю гражданского городка, который больше походил на парк, чем на населенный пункт. Дома были двух-трехэтажные, не выше и отстояли далеко друг от друга, за зеленью и не разглядишь. Зелень была преимущественно земная и хвойная – сосны, кедры, даже секвойи, насколько мог судить не шибко сведущий в ботанике Виталий. Попадались и очень странные на вид растения, чаще одиночные – еще в прошлые визиты Виталий выяснил, что среди них немало местных видов. Внутри периметра земной растительности было заметно больше, чем аборигенной, однако с каждым годом Флабрис вторгался на когда-то отвоеванную у местной биосферы территорию все сильнее. Вернее сказать – не вторгался, а возвращался. Правда, и земная флора позиций без боя не сдавала, что, кстати, являлось основой работы многих из гражданских спецов, – подавляющее большинство среди них составляли биологи. Как обстоят дела с соперничанием земной и аборигенной фаун, Виталий не знал – фауна в диком виде не особенно приветлива к людям, а домашней тут некому заниматься. Да и незачем. Внутри периметра обитали разве что коты, да и те снисходили к людям исключительно с гастрономической точки зрения – как к слугам, пищу приносящим. Ну и собаки в полку встречались, некоторые даже на службе – у таможенников так точно. Еще помнился по прошлому прилету на Флабрис потешный енот по кличке Боцман, принадлежащий кому-то из офицеров. Всеобщий любимец и закоренелый хулиган.

В месте дислоцирования Преображенского полка было куда теплее, чем на Тигоне, за что Виталий искренне выражал Флабрису большой человеческий респект. Вокруг полка буйствовала тайга, зато дальше к северу, в степях и на побережье, многое напоминало ему евпаторийское детство, тем более внешний вид крымского разнотравья успел изрядно потускнеть в памяти. А вот запахи были совсем иные, не из детства.

«Ч-черт, – одернул себя Виталий. – Детвору увидел, размяк. Это я зря, я же на службе… Даже на двух, если позволено так выразиться…»

В холле общежития за стойкой не нашлось ни дежурного, ни хотя бы котов, которые в дневное время имели обыкновение валяться, где им вздумается.