Анну это рассмешило.

– Вот ты и потешил свою царицу в первый раз. Мои шуты часто потасовки устраивают. Иди отседова, шут Голицын. А прозвище для тебя я потом придумаю.

Князь подобрал парик и удалился из зала. Его судьба была решена….

***

После истории с Голицыным, в зал вошёл Эрнест Иоганн Бирен, который под руку вел незнакомого императрице высокого господина в дорогом костюме красного цвета. Они приблизились к торну, и незнакомец пал Анне в ноги.

– Кто это, Эрнест? – спросила императрица.

– Твой верный слуга, государыня. И зовут его Акинфий Демидов, заводчик уральский.

– Ах, это Демидов! Слыхала про тебя много, Демидов. Про тебя и отца твоего. Много пользы для отечества вы принесли пушки, да ядра, да фузеи изготавливая. Но и дурное про тебя слышно, Акинфий!

– Дурное, государыня? – спросил Бирен. – Но, насколько мне известно, Демидов верный слуга вашего величества.

– Что это за история с серебром, Демидов? Говорят, ты осмелился монету в землях своих чеканить с моим орлом?

– Матушка, государыня! – Демидов на коленях подполз к императрице и стал целовать её руку. – Оговор то подлый. Я для государей первый слуга.

– Для государей? А кого ты достойным трона Петрова почитаешь? – грозно спросила Анна, усмотрев в словах заводчика скрытый намек на цесаревну Елизавету Петровну.

– Ты – великая государыня! Ты достойна трона Петра Великого! Бога за тебя молю! Молюсь о здравии твоем державном и продлении царствования твоего на многие годы России на благо, матушка.

– Государыня, – вмешался Бирен. – Знаю Демидова как вернейшего слугу престола твоего и поручусь за него как за самого себя. Честен он перед тобой и ни в чем не виновен. Про сие я все сам выяснил!

– Что ты говоришь, Эрнест?

– Демидов награды, а не наказания достоин. Он прибыл в Петербург и ударил челом тебе, государыня горами рудными в коих серебра много содержится.

– Вот как? – императрица оттаяла. – А отчего не сразу мне челом он теми горами ударил? Чай наворовал серебра на свою долю, Демидов?

– Как можно, матушка?

– Ладно! Милую тебя. Поднимись!

Демидов поднялся. Бирен подошел к Анне и что-то прошептал ей на ухо. Императрица после этого произнесла:

– Пусть следствие по делу Демидова, ежели ведется такое, прекратят. Эрнест, позаботься о том. Я воевать собралась, Демидов! Мне нужны пушки, фузеи, и другой припас воинский по дешёвой цене! Как императору Петру поставлял, так и мне поставлять станешь! Ради этого глаза на подлости твои закрываю! Знаю, что виновен ты в истории с рублями! Знаю!

– Государыня! – Демидов снова припал к руке императрицы.

– Я милостива к тебе. И за свой карточный стол тебя приглашаю.

Акинфий Демидов поклонился, и они с Биреном отошли в сторону. Граф шепнул Демидову на ухо:

– Я же вам говорил, что все будет хорошо. Императрица вас милостью подарила. За свой стол позвала. И дам вам еще совет. Проиграйте за её столом. Это будет ваш выигрыш в жизни.

–А генерал-берг-директор? Фон Штемберг грозился…

–Про это не беспокойтесь, Демидов. Штемберг про вас и думать забудет! Но вы к нему сами явитесь и все рудные места, кои серебро содержат, передадите в казну. И живите себе спокойно.

–Благодарю вас, граф. Вы мой спаситель.

В тот вечер Демидов проиграл за карточным столом 100 тысяч рублей и слуги его поднос с серебром в зал втащили и к ногам царицы поставили.

–Твоей или моей чеканки, Акинфий Никитич? – весело спросила Анна.