– Я жалую тех, кто служит верно! А нынче же веди в баню. Желаю в ледяной испариться.

Но далее предбанника Анна не пошла в тот день. Ей боязно стало в ледяной баньке париться. Зато императрица заставила своих болтушек ту баню опробовать. И с ними, пару поддавать, царица жениха будущего Квасника отправила. В те времена мужики и бабы на Руси вместе парились, и отдельных помещений предусмотрено не было….

Триумф Волынского был очевиден. Императрица была к нему особенно милостива. Это всполошило немецкую партию при дворе. Ежели императрица его проекты примет по переустройству империи то им места при дворе более не останется.

Но перепугало возвышение Волынского и многих русских, втайне мечтавших о том, чтобы Елизавету Петровну на трон возвести. Усиление Волынского усилит и партию Анны Леопольдовны.

Вот они коньюктуры придворные…

***

Год 1740, январь, 23-го дня. Санкт-Петербург.

На квартире архитектора Еропкина.

Петр Михайлович Еропкин обучался в Италии и потому ни одному европейскому архитектору не уступил бы в мастерстве строительном. С 1737 года он был главным архитектором утвержденной по высочайшему повелению Комиссии о Санкт-Петербургском строении. И теперь Анна Ивановна его своей милостью не обошла. Уж очень ей дом понравился, им изо льда строенный. Ему было пожаловано за то 5 тысяч рублей.

И думал нынче архитектор, что прав был Волынский, когда отговорил их от прямого участия в государственном перевороте в пользу Елизаветы. Может они и так власти добьются и Россию по-своему переустроят. Стоит много думать, прежде чем на решительные действия идти. Волынский в большой фавор входит и скоро регентом стать может и при нем Еропкин свой план по архитектурному переустройству столицы осуществить сможет.

Но прошлое не желало его отпускать, и толкало к эшафоту.

23 января 1740 года к нему на квартиру явился некий господин, который швейцару не представился, но сказал, что большую надобность до господина архитектора имеет.

Швейцар господина пустил, и рубль серебром за то получил. Многие теперь до господина Еропкина попасть желают. Как же! Самой императрице угодил.

Господин в передней сбросил шубу и меховую шапку. На нем был изящный малинового цвета кафтан, сшитый по последней парижской моде. Он заговорил с архитектором по-французски.

– Господин Еропкин?

– Да. С кем имею честь? – спросил архитектор на том же языке.

– Вы меня не знаете? Но я бываю при дворе.

– И что с того. Я там бываю не столь часто.

– Маркиз де ла Шетарди, – представился гость. – Посол его величества короля Франции.

– Рад видеть вас у себя, маркиз, хотя не могу понять цели вашего визита. Неужели и вы желаете строить дом?

– Вы в квартире один? – спросил Шетарди.

– Да. Мой слуга ушел и до вечера его не будет.

– Это хорошо. Ибо дело к вам имею тайное. Не нужно чтобы кто-нибудь про это узнал.

– Но что за тайны вы собираетесь обсуждать, маркиз?

– Готовится свадьба в ледяном дворце, господин Еропкин. И та свадьба может вашей карьере при дворе поспособствовать.

Еропкин понял, о чем говорит маркиз. Шетарди желает возвести на трон Елизавету Петровну и ищет союзников для того среди влиятельных персон при дворе. Он хочет через него подорбраться к Волынскому. И Шетарди слышал о том, что сам Еропкин и его друзья симпатии к Елизавете имеют.

– Маркиз, я не хочу говорить о заговорах государственных. И мне нет дела…

– Не стоит лгать, господин Еропкин! Вы ненавидите Бирона, и я знаю о том. И вы сами, как умный человек понимаете, что спасение России в возведении на престол цесаревны Елизаветы.