|
Надо перелететь. — В лесу не сядешь, а там дальше Могильник, — возразил Филин. — Он не прямо здесь, за полем начинается. Лучше хотя бы на краю его сесть, там, возле заводей. Филин обдумал это и приказал: — Сажайте их внутрь. Пилот, заводи! — Он повернулся к Тимуру: — Где «ментал», Шульга? Как к нему отсюда попасть? — Я не знаю, — покачал головой Тимур. — Как это — не знаешь? Если ты именно сюда полетел, значит, знаешь. Запихнув Растафарыча с Воякой в кабину, бандиты, кроме забравшегося следом Гадюки, столпились вокруг. На лицах было непонимание — никто, кроме Филина, до сих пор не слышал ни о каком «ментале». — Не знаю, — повторил Тимур. — Путь к «менталу» Стас знает. — Стас? — повторил Жердь. — Стас ничё знать уже не может, шкет. Стас твой в коробке той железной валяется, которая в лужу упала. Нет его уже! Не обращая на него внимания, Тимур сказал Филину: — «Слизень» поглощает сознание человека, если тот рядом с ним умрёт. Примерно пять дней, а потом оно там растворяется, если его в «ментал» не переместить. — Это я знаю, в лаборатории профессор объяснил. — Ну так вот, сознание Стаса внутри сросшихся «слизней». Он знает скрытый путь к «менталу». Я — нет. — А зачем ты сюда летел? Отвечай, или пристрелим этих двоих. — Стас может говорить со мной во сне. То есть мне надо заснуть рядом с артефактом. — А почему он раньше тебе не сказал, как к «менталу» попасть? Химичишь, сучонок! Артефакт уже три дня как у тебя. — Потому что короткий путь к аномалии открылся, только когда три «слизня» срослись вместе. Поэтому я их и собирал. — Командир, он чё несёт? — спросил Жердь. — Это что за бред такой жгучий? — То есть тебе заснуть обязательно надо? — повторил Филин. — Мне или кому другому. Хотя другому Стас вряд ли про путь расскажет. — Но как этот путь внутри артефакта открывается? Из кабины вертолёта на него смотрели лица Вояки и Растафарыча. Тимур сказал: — Не знаю. Путь как-то… проявляется внутри артефактов. Там вроде Зоны, то есть её отражение… отпечаток. Я не знаю. — А что ты там говорил, будто Стас твой в артефакте растворяется? — Я так понял, среда внутри «слизня» как бы ядовитая. Там долго не выжить, она растворяет человека в себе. То есть его личность. Стас, когда прислал мне артефакт, в записке предупредил, что через пять дней погибнет. Сегодня — пятый день. То есть четвертый, но сутки бандероль ко мне шла. К ночи не станет Стаса, и потом уже некому будет нам про короткий путь рассказать. — Ну это ещё как посмотреть, — возразил Филин. — Если теперь «слизни» эти срослись… можно будет самому внутрь во сне попасть и путь этот найти. |
