Турецкий глядел на них глазами человека, который абсолютно не понимает, о чем идет речь. Наконец до него стало доходить. Он, словно школьник на уроке, поднял руку.

—        Прошу помолчать. Убийство?

Грязнов, оторвавшись от стакана, кивнул.

—        И вы хотите, чтоб я угадал?

—        Ну уж... — с откровенной иронией протянул Игорь.

—        Это Сучков, — как о давно известном, сказал Турецкий.

Грязное с Залесским переглянулись, не веря ушам своим.

—        Да он же знал! — догадался Залесский. — Не видишь? Дурачком прикидывается.

—        Честное слово, ребята, — серьезно сказал Турецкий.

—        Да ладно врать, — отмахнулся Игорь.

—        Значит, сорок старцев... — Саша задумался.

—        Какие еще старцы? — насторожился Грязнов.

—        Долго объяснять, Слава. Художественную литературу надо иногда почитывать, а не только уголовный кодекс... А как же это было? Где?

—        Послушай, ты что, действительно ничего не знал?— изумился Грязнов. — Ну и дела... Иди в цирк работать! А как было? Просто. Легче только репку выдернуть...

Водитель Сучкова с Садового кольца повернул на Первую Брестскую, чтобы у Белорусского вокзала вырулить на Ленинградский проспект и ехать в Шереметьево встречать делегацию. И возле Палас-отеля, на углу Грузинской, который строят югославы, прямо перед его носом возник какой-то грузовик с прицепом, въезжающий на стройплощадку.

Водитель Сучкова притормозил. И в этот момент сзади, справа от сучковской «Вольво», подлетела и резко остановилась черная «Волга», хотя именно для нее проезд вперед был еще открыт. А дальше, как слышали и видели свидетели со стройки, в течение буквально нескольких секунд автоматчики из «Волги» изрешетили заднюю дверь «вольво» за которой сидел Сучков, послали очередь в выскочившего из машины телохранителя, и «Волга» умчалась дальше, благо впереди транспорт уже рассосался

Шофер грузовика, не успев ничего сообразить, пересек, наконец, узкую Брестскую и въехал на стройплощадку.

Перекрыть движение в этом месте — задача не из легких, движение сумасшедшее, единственный, по сути, выход с Садового на Ленинградский.

В общем, когда примчались ребята из Тверского ОВД, главные свидетели давно уехали, а те, кто был, включая насмерть перепуганного, но незадетого водителя «вольво», ничего внятного, кроме рассказанного, добавить не могли. Сучков был убит наповал. Телохранитель ранен, скорее даже задет. Вот такие пироги...

Собрали два десятка гильз от «Калашникова». «Скорая» увезла тело Сучкова и раненого Сорокина. Машина же, точнее ходовая ее часть и мотор, совершенно не пострадали, и водитель сам уехал на ней в гараж.

Никто, конечно, и номер «Волги» не запомнил. Черная «двадцать четверка» — и все. Придется в газетах объявлять, призывать свидетелей, да кто откликнется?.. Объявили в розыск. А что толку-то? Это же заказуха!

—        Но как же ты угадал? — допытывался Слава.

—        А почему от него неделю назад старый его телохранитель ушел, Кузьмин? Кто мне объяснит?

—        Он не ушел, — возразил Залесский, — ты разве забыл? Сам же говорил, что его Сучков выгнал.