– Ах, бедный мой зверь! – Быстрые пальцы нашарили пряжку под конским брюхом. – Бедный мой зверь! – Седло и вьюк полетели в траву. – Ты совершенно прав! И сейчас я тебя искупаю! – Из вьюка на свет Божий появилась щетка.

Блейд сбросил пояс и наплечник, оставив, однако, перевязь с ножом. Еще у него были три копья с острыми обсидиановыми лезвиями – грозное оружие, если учитывать невероятную мощь, которой одарил его Лоторм. Шагнув в воду, странник воткнул их в песок – так, чтобы до дротиков было легко дотянуться.

Он сделал еще три шага, и прохладная вода сомкнулась над его крупом. Миклана нырнула следом; затем он почувствовал прикосновение жесткой скребницы и вздрогнул от удовольствия. Нет, что ни говори, в лошадиной жизни имелись свои прелести!

Девушка усердно терла его бок.

– Иногда я жалею, что не превратилась в самку эстара, – заметила она. – Наверно, ты испытываешь массу новых ощущений, милый?

– Ты мне нравишься такой, какая есть, – протянув руку, Блейд погладил ее по плечу. – Что же касается ощущений, то они… хм‑м… довольно приятны… Очень приятны, должен сказать!

Миклана, хихикнув, скользнула вниз, ему под брюхо, и вынырнула с другой стороны.

– Наверно, ты испытываешь удивительное чувство… Впервые сменить облик! Ведь в твоем мире такое невозможно, да?

– Я много странствовал и побывал в разных мирах, как ты знаешь.

– Знаю. Но ты мне почему‑то не рассказывал о них… – Щетка прошлась по хребту Блейда, и он громко фыркнул – словно настоящий жеребец. – Значит, тебе уже приходилось менять тело?

– Ну, не совсем… – Он вспомнил Берглион и милую колдунью Аквию, наградившую его медвежьей шкурой. – Однажды я попал в ледяной мир – совершенно голым, представляешь… Там можно было распроститься с жизнью во мгновение ока, но мне сказочно повезло…

– Да? – Миклана терла его задние ноги.

– Я встретил женщину.

– Ну, конечно! Когда герой на волосок от смерти, он всегда встречает женщину! Молодую и красивую, верно?

– Не смейся. Она была молода и красива, но дело не в том. Я получил от нее какое‑то зелье… странное зелье, детка! После него все мое тело покрылось шерстью, таким густым волосом, что я не страдал от холода. Представляешь?

– И это все, что умела та женщина? – Миклана скользнула в воде, словно серебряная рыбка, очутившись перед человеческим торсом Блейда. Не выпуская щетки, она закинула руки ему на шею и пристально всмотрелась в глаза.

– Нет, не только… она умела еще многое, как и любая из вас, – на губах странника заиграла улыбка.

Миклана рассмеялась.

– Расскажи мне о том мире, – потребовала она, но тут же поправилась: – Нет, покажи!

– Показать? Как это?

– Просто представь… снежный пейзаж, льды, лицо той женщины… все, что ты видел, все, что захочешь мне показать.

Он представил. Нарты, мчащиеся по ледяной равнине к древнему замку Берглион, остроконечные торосы, темное небо, глаза Аквии, серебристый блеск панцирей дайров, снежных драконов, стремительных, как удар клинка… Внезапно эта картина сменилась бирюзовой морской гладью, упиравшейся в горный склон, на котором стоял город с дворцами и храмами из цветного мрамора. Плескались по ветру флаги десятков кораблей, всадницы в сверкающих доспехах строились у причалов… Меотида! Фигурка Гралии возникла перед ним, но тут же ее скрыл чудовищный огненный фонтан – то стартовал с пустынь Вордхолма звездный корабль менелов. Потом огонь угас, и Блейд увидел леса: дубовые чащи Альбы, зеленые джунгли Талзаны, гигантские деревья Брегги, лес Гартанга, полный чудовищ, и лес Иглстаза, пронизанный солнечным светом и полный птичьих трелей.