Ну и что ему теперь со всем этим делать? Имея справедливо заслуженную репутацию соблазнителя, Джек не относился к числу мужчин, играющих женскими чувствами. В юности он раза два так поступил и презирал себя за это. Презирал мужчин, у которых это вошло в привычку. Его отец был мастером по части обмана и унижений. Негодяй соблазнил мать Джека подарками, обещаниями вечной любви, но вскоре начал выказывать ей неуважение, оскорблять, унижать и бить ее.

В юности Джек пытался компенсировать недостатки отца, но так и не смог изгнать боль из глаз матери. Когда он стал взрослым мужчиной, то, видя надежду в глазах женщины, уже не верил, что это может продлиться, непременно что-нибудь произойдет, чтобы разрушить ее надежды, если даже он и не хотел делать это.

Поэтому он должен покинуть Торнтри до того, как привязанность между ним и Лиззи уже невозможно будет разорвать. А если он хочет уехать, то без помощи Гордона ему не обойтись.

Это приводило Джека в бешенство.

За эти дни он так и не выяснил, зачем Карсону бесполезное поместье. И все потому, что запутанные отношения с Лиззи делают его крайне раздражительным и он постоянно не в духе.

Утром Джек остался после завтрака на кухне, чтобы починить окно, которое, по словам миссис Кинкейд, плохо закрывается. Пробормотав ругательство, Джек с силой дернул за ручку. Безрезультатно. Видимо, замок слегка перекосило, так что он решил отцентровать его молотком.

Пока он рылся в ящике с инструментами, появились Дугал и Гордон. Последний выглядел отдохнувшим, хотя провел ночь в старой детской под охраной Ньютона.

— Доброе утро, мистер Гордон, — приветствовала его миссис Кинкейд. — Я налью вам кофе, да?

— Буду очень вам признателен.

Расставив ноги, Гордон остановился посреди кухни и с ненавистью смотрел на Джека, пока старушка возилась с чашками и блюдцами.

— Похоже, вам прекрасно спалось, мистер Гордон, — насмешливо произнес Джек.

— Великолепно, — ответил тот и мрачно взглянул на молоток. — Он вам не понадобится, милорд. Я не трону вас в присутствии миссис Кинкейд.

Заставив себя улыбнуться, Джек поднял инструмент.

— А я не угрожаю беззащитным. Я чиню кухонное окно.

— Удивительно. Если б я не знал, что вы граф, то счел бы вас ремесленником, починяющим крыши, окна и прочее.

— И он довольно умелый, — заявил Дугал, игнорируя насмешку.

— Я граф со многими талантами, — сказал Джек. — Во всяком случае, у меня их не меньше, чем у вас, Гордон.

Тот нахмурился и подошел к окну.

— Что с ним?

— Замок перекосило.

Слегка задетый, Джек так сильно ударил молотком, что стекло разлетелось. Гордон высокомерно улыбнулся, а миссис Кинкейд замерла, высоко подняв седые, брови.

— Дугал, нам требуется новое стекло, — с раздражением произнес Джек.

— Конечно, милорд, — согласился Дугал и вышел, пока миссис Кинкейд с трудом сдерживала улыбку.

— Весьма необычная работа для графа, — сказал Гордон, когда Джек вымел осколки. — Вы уверены, что вы граф?

Джек бросил на него испепеляющий взгляд.

— Им срочно требуется помощь, а я тут фактически заключенный и приветствую любое занятие. Может, вы предпочитаете безделье, сэр, но я совсем не ленив.

— Что делает вас не столько заключенным, сколько путешественником.

Отодвинув чашку, Гордон оглянулся на старушку, занятую выпечкой хлеба, и придвинулся ближе.

Джеку не нравился этот наглый молодой горец.

— В первую очередь мне нужна свободная дорога.

Улыбка Гордона погасла.