Эхе схватил руку князя и порывисто прижал ее к своим губам.

— На всю жизнь служить буду! — горячо ответил он. — Думал в Стокгольм ехать. Не надо теперь Стокгольм! Только… — начал он.

— Что еще? — спросил князь.

— Меня полковник Лесли в Рязань посылал, стрельцов учить, а я…

— Будешь сына моего учить! — с улыбкой перебил князь. — Не бойся! Я в Рязань отписку дам, а Леслею сам скажу!..

Эхе успокоился и улыбнулся.

— А будет война, со мной пойдешь! — добавил князь.

В вотчине князя царила шумная радость. Княгиня в ноги поклонилась князю и обняла его колени.

— Простишь ли ты меня, окоянную, что не досмотрела?… — сказала она.

— Бог с тобой! — взволнованно сказал князь, поднимая жену. Теперь надо бога благодарить. Стой! Я обет дал выстроить у нас церковку Николаю Чудотворцу! Пойдем помолимся!

— Помолимся! — радостно ответила княгиня.

Князь послал нарочного за священником для молебна. К вечеру приехал священник.

В то время было много священников, оставшихся после московского разорения без церкви. Они ютились при чужих приходах, выходили днем на базар, и иной священник за калач служил молебен, а за алтын обедню.

Седенький, в лаптях и онучах, в рваной, заплатанной рясе, с бородкою клинушком, он робко переступил порог княжеских хором и дрожащей рукой благословил князя с княгиней.

Князь поклонился ему в землю, потом принял благословение, поцеловал ему руку и сказал:

— Как звать, отче?

— Отцом Николаем, родимый, Николаем! При Козьме и Демьяне стоял, да вот пришли ляхи; церковь опозорили поначалу, потом сожгли, доченьку в полон взяли, жена умерла от горя, сначала ослепнув от слез, и оставила меня сиротинку, без паствы, без друга, как былиночку!

Голос его задрожал и пресекся, из глаз скатились слезы, он опустил голову.

Князь тихо взял его под локоть.

— Бог не оставит тебя своей милостью, как нас не оставил, — сказал он, улыбаясь жене. — Вот пропадал сынок наш, — скоморохи украли. — Нынче нашли его мы к своей радости. По тому случаю обет дали церковку выстроить. Будь у нас попом и живи спокойно!

Священник заглянул на него растерянно, смущенно улыбнулся и тихо сказал:

— Сон въявь! Истинно, Господь Бог указует пути нам; а мы, что дети малые, неразумные, и не знаем Его помысла!

В это время вошла Наталья с девушками и спешно уставила стол питиями и явствами.

— Откушай с дороги, а там отдохни! Завтра сослужим Богу…

— Во имя Отца и Сына и Святого Духа! — благословил отец Николай трапезу.

На другой день князь не мешкая указал место для церкви и отрядил слуг за лесом. И, все устроив, с радостным сердцем поехал в Москву.

А спустя три дня к княжеской усадьбе подъехали два воза со скарбом немчина Эдуарда Штрассе.

Сам он с сестрой шли позади возов. Эхе их встретил и указал им место, где селиться, а потом свел их в избу, временно для них назначенную.

Княгиня не побоялась позвать к себе Каролину и обласкала ее.

Миша, увидев ее, бросился ей на шею и весело смеялся.

— Расскажи мне все, девушка! — сказала княгиня.

— И рассказывать нечего, — тихо отвечала Каролина. — Счастливы мы от княжеской милости теперь на всю жизнь.

И потом она все-таки рассказала все от первого появления у них ночью Эхе с мальчиком до встречи с князем. Рассказала про испытанный ужас, когда взяли ее брата, про то, как она с Мишей пряталась, как боялась за брата, как все говорили, что его казнят.