— Мистер Бергер, — Фергюссон вежливо склонил голову. — Как вы себя чувствуете?

Тимофей поморщился и честно признался:

— Отвратительно, мистер Фергюссон. Просто отвратительно.

У него очень сильно болела голова, кроме того, жгла огнем рана на ребрах.

Помощник Флауэра с сожалением пожал плечами.

— Увы, мистер Бергер, придется немного потерпеть. Поверьте, я с большим уважением к вам отношусь, но так сложилось обстоятельства. Вы просто оказались не в том месте и не в то время.

— Какого черта вам от меня надо? — Тимофей поморщился. — Ладно, я уже давно все понял. Наша миссия по спасению русских была безвозвратной. Мы не должны были никого спасти. И вернуться не должны были. Скажите лучше, выход есть?

— Конечно! — с готовностью отозвался Фергюссон. — Все можно решить. Только решение зависит от вашей готовности сотрудничать.

— Что от меня надо?

Порученец немного помедлил, пристально рассматривая Тимофея, а потом вкрадчиво поинтересовался.

— Где Сара Смит?

— Да откуда я знаю! — выкрикнул Тим. — Я пришел к себе домой за ней. А там… там трупы, а ее нет. Это легко проверить. Сравните пули из моих пистолетов с пулями в трупах.

— Она могла сама их убить? — быстро спросил порученец.

— Хрен его знает, — Тимофей пожал плечами. — Вряд ли. Но стреляет эта девчонка хорошо.

— Зачем вы напали на группу захвата?

— Говорю же… — Тим еще раз поморщился. — Когда нас начали поливать напалмом «Вампиры», я сразу понял, что меня уже списали. Вернее, тогда я окончательно в этом убедился. Поэтому и вернулся из рейда скрытно. Жить хотел, понятно? А группа захвата? Я никого не убил, просто хотел скрыться. Может врача позовете? Я так кровью истеку.

— Позже, врач займется вами позже, — сухо ответил Фергюссон.

— Дружище… — Тимофей гнусно ухмыльнулся. — Ты же знаешь, я скаут. И ничего тебе не скажу, пока сам этого не захочу. Так что давай дружить. Ты мне — я тебе. И останемся довольными друг другом. Не хочешь — я откушу себе язык, мать твою!

— Не спешите, мистер Бергер, — порученец пропустил мимо ушей тираду Тима. — Для начала подробно расскажите мне, как получилось с русскими.

— Вертолет обстреляли над границей, свои же уроды обстреляли… — Тимофей ругнулся. — Вся группа получила ранение, высадился только я. Нашел русских, выполнил приказ: защищал их от терров из ЗАПУ. Приказ, мать вашу! Потом нас поливали напалмом, но почти всем удалось выжить. Погибла только стюардесса и второй пилот. Потом пришел русский спецназ и забрал своих. Я ушел в другую сторону перед ними. Все. Нельзя было сразу приказать ликвидировать экипаж и посла со свитой? Они бы уже были мертвыми.

— Не все решения очевидны, мистер Бергер, — прокомментировал Фергюссон. — К русским мы еще вернемся, но сначала, я обрисую вам ваши перспективы. Первый вариант — вы даете нужные нам показания, свидетельствуете в суде, потом получаете двадцать лет тюрьмы за шпионаж в пользу Советского Союза. Через пару лет формально умираете за решеткой, а на самом деле, с новыми документами убираетесь ко всем чертям куда вам угодно. Второй вариант… — Фергюссон улыбнулся. — Вы просто умрете, но перед смертью, долго будете завидовать мертвым. Поверьте, ваша смерть ничего не изменит.

— Показания? На кого?

— На Питера ван дер Била, — спокойно ответил порученец.