Мисс Минг спустила ноги с кровати и снова огляделась по сторонам.

– Если подумать, это именно то, чего мне хотелось всю жизнь.

– Теперь ты поняла, что я путеводил тебя к истине? – раздался сверху голос Огненного Шута.

– Боже мой! – воскликнула Мэвис Минг, постигнув всю меру предательства коварного Доктора.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ, в которой доктор Волоспион принимает поздравления по случаю приобретения чудодейственной чаши

Миледи Шарлотина томно поднялась с ложа и накинула пеньюар, расцвеченный светло-вишневыми маками. Доктор Волоспион остался в постели. Он взял с ночного столика чашу и в который раз стал рассматривать загадочную непонятную надпись на внешней стенке серебряного сосуда, сделанную на древнем английском языке.

– Вы более не сомневаетесь в моих способностях, Шарлотина? – спросил Доктор с самодовольной улыбкой.

– Рада, что вы преуспели, – уклончиво ответила она, отведя глаза в сторону. Шарлотина прекрасно знала: Доктор хочет услышать, что затмил самого Лорда Джеггеда Канари, но она не стала кривить душой, решив отделаться обыденной похвалой. – Ваш план оказался хорош: сначала вы сажаете под замок свою подопечную, а потом, используя ее как приманку, завлекаете в замок Огненного Шута, чтобы украсить им свой зверинец, но, узнав о Граале…

– Предлагаю мистеру Блюму уступить чашу мне, пообещав отпустить мисс Минг, которая якобы желает преклонить перед ним колена.

– Настоящий поединок величайшего циника с величайшим идеалистом.

– В котором циник взял верх.

– Иначе циник судить не может, – заметила Шарлотина. – А мне мистер Блюм нравился, хотя он и зануда.

– На пару с мисс Минг, – подхватил Доктор Волоспион. – Теперь мы избавились от обоих. Я решил эту задачу одним ударом.

Шарлотина зевнула и посмотрела в окно. Полнеба было затянуто исполинской тучей. Там и сям на черном фоне выделялись беловато-желтые завитки, придававшие туче особенно жуткий вид.

– Вам досталась чаша, Огненному Шуту – дама сердца, – рассеянно ответила Шарлотина, глядя в окно. Сплошной мрак. На небе ни звездочки. Может, уже все угасли. Она вздохнула.

– Жаль одно: я не догадался спросить у Огненного Шута о содержании надписи, – сказал Доктор Волоспион, крутя в руках чашу.

– Скорее всего, предостережение тем, кто захочет использовать чудотворные свойства чаши во зло. А, может, просто религиозное наставление. Вы коллекционер, Доктор. Вам лучше знать.

– Надписи такого рода похожи друг на друга, – ответил Доктор Волоспион, успевший облачиться в пурпурную мантию. – И, как правило, тривиальны.

– Да и сама чаша довольно непрезентабельна.

– Для верующих убогость – непременный атрибут святости.

Внезапно снаружи донесся шум. Шарлотина припала к окну.

– Кажется, экипаж Комиссара Бенгалии, он приземляется, – оповестила она. – Все верно: Абу Талеб. С ним По, Ли Пао и Сладкое Мускатное Око.

– Приехали полюбоваться Граалем, – лицо Доктора выразило довольство. – Пойдемте встречать гостей.

– Уникальная вещь! – воскликнул Абу Талеб, глядя на чашу из-под наехавшего на лоб тюрбана с павлиньими перьями. К своему огорчению, проницательный Доктор не услышал в голосе Комиссара ни благоговения, ни восторга. – Достойная награда тому, кто избавил всех нас от смутьяна и варвара.