– Так вы симбионты?

– В какой-то мере.

– Но если вы обретаете самостоятельность только со смертью матери, значит, до той поры зависите от ее жизненных сил.

– В Арматьюсе – да, а здесь я самостоятельный человек.

– Вам следовало удержать Дафниш, Лорд Джеггед, – снова подала голос Мисс Минг.

– Но вы сами говорили, что она обрела свободу.

– Но не для самоубийства.

– А для жизни у вас под пятой.

– Что за чепуха! – Мисс Минг снова захлюпала носом. – Вы черствый человек. Вам не понять возвышенных чувств.

Лорд Джеггед криво улыбнулся.

– Я ее любила, – с вызовом заключила Мисс Минг.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ВОЗВРАЩЕНИЕ В АРМАТЬЮС

Оказавшись в машине времени, Дафниш старалась не смотреть на пустующее рядом с ней кресло. Превозмогая щемящую боль в груди, она сосредоточилась и заскользила взглядом по приборам на пульте. Убедившись, что все в рабочем режиме, она пристегнулась и, тяжко вздохнув, нажала на четыре из семи клавиш в подлокотнике кресла. Заливавший машину зеленый свет изменился на синий и стал чернеть. Приборы ожили, машина взревела и, преодолевая течение времени, понеслась в прошлое.

Дафниш удовлетворенно кивнула: приборы и механизмы исправны, ничто не предвещает появления розового свечения, сигнализирующего о неполадках в машине. Однако Дафниш не могла успокоиться. Мысль о сыне не оставляла ее. Чтобы отвлечься, она включила дисплей. На экране замелькали клубы тумана, перемежающиеся с яркими вспышками. Ничего интересного. Дафниш перевела взгляд на измерительные приборы. Корабль двигался со скоростью тысяча лет в минуту. Дафниш знала, что приборы не без погрешности, но все-таки сумела определить: позади осталось семь тысяч лет. До Арматьюса еще далеко. Согласно программе, машина должна приземлиться на месте вылета спустя какой-то миг после старта в будущее.

Дафниш старалась не думать о возвращении, но так и не смогла отделаться от тяжелых мыслей. Она не углядела за сыном, бросила его. Ее ждет наказание, отстранение от работы, а возможно, и изоляция: она развратилась, и ей не место среди своих соплеменников. Утешало только одно: она сделала, что могла, возвращается, чтобы предостеречь Арматьюс от других путешествий в будущее. Как ее встретят? Самые разнообразные картины одна за другой проносились в ее мозгу и исчезали, как только ее внимание отвлекалось изображением на экране. Вот экран закрыла черная полоса. Откуда она взялась? Неисправность? Нет! Снова клубы тумана. Все в порядке. В порядке ли? Она отстранилась от сына ради собственных удовольствий.

– Он не предатель! – вырвалось у нее. – Его самого предали. Во всем виновата я!

Машину тряхнуло. Дафниш закусила губу от боли. Понемногу пришла в себя, утешившись тем, что не появилось розового свечения. Успокоение пришло лишь на время. Вскоре Дафниш почувствовала, что ей нечем дышать. Проверила дыхательный аппарат. Исправен. Ценой немалых усилий она восстановила дыхание, но не сумела побороть страх, подобный тому смятению, которое испытала, оказавшись на Краю Времени. Страх не мог быть следствием клаустрофобии: боязнь закрытых помещений была побеждена в Арматьюсе много веков назад.

Дафниш могла бы увеличить скорость полета, но рисковать не имела права: Арматьюс ждал ее донесения, и она должна исполнить свой долг. Дафниш с горечью вспомнила, как сын презрительно отозвался о самопожертвовании. Несчастный ребенок, он так и не понял главного. Самопожертвование спасло мир, помогло возродить высокие технологии, получить новые знания. Люди, не жалея себя, трудились на благо общества, трудились, как муравьи. Те тоже выжили после катаклизма. Самонадеянно считать, что люди совершеннее муравьев.