– Мне всегда снится сперва утро. Тихое, раннее. И вдруг раздается музыка. Переливчатая… Знаешь, есть такой инструмент – флейта?

Гайка кивнула.

– Она хорошо так играет, – шепотом рассказывал Лесь. – Музыка эта – старинный марш. Не парадный, а такой… ну, немного печальный. В маршах есть средняя часть, она не боевая, а… словно передышка для отдыха.

– Я знаю. Кажется, это называется «анданте модерато». Мы учили в музыкальной школе, только точно я не помню…

– Хорошее название! – обрадовался Лесь. – Неважно, что не помнишь точно, пусть будет «анданте модерато». Правильно я сказал? Ну, вот… Значит, раздается такая музыка, а потом появляется мальчик. Это он играет на флейте. Идет по лестнице, по улице. А из калиток и переулков к нему сбегаются ребята: кто с трубой, кто с контрабасом, кто с барабаном. И наконец получается целый оркестр. И марш теперь уже веселый. Утренний марш. И они шагают с ним через весь город.

– Куда? – прошептала Гайка.

– Не знаю… Просто такой обычай. Они будят город. И люди смотрят на них из окон и с тротуаров, и всем хорошо…

– Понимаю, – выдохнула Гайка. Словно видела этот город и маленький оркестр с блестящими трубами…

– А потом вечер. И оркестр возвращается. Марш все тот же, но теперь он звучит… ну, так, по-вечернему… И вот музыканты один за другим уходят в свои калитки. И музыка все тише, тише. И наконец мальчик с флейтой остается один. И вот играет ту музыку… «анданте модерато», и шагает, шагает по одной улице, по другой. По лестницам. В ту сторону, где за ходит солнце. Немного печальный такой, но неутомимый.

Лесь замолчал, и Гайка шепотом спросила:

– А что дальше?

– Ну вот… это такой мальчик… Я не могу объяснить, какой он. Это же во сне. Но если бы мы встретились, это был бы тот самый-самый друг…

Они молчали довольно долго. Гайка наконец, вспомнила.

– А в той музыкальной школе, где я училась, была целая группа флейтистов. И… девочки тоже играли…

Лесь не ответил.

– Думаешь… девочки играют хуже?

– Да ничего я не думаю, – терпеливо отозвался Лесь. – Как видел во сне, так и рассказал… Ты, Гайка, никому про мой сон не говори, ладно? Я тебе одной эту тайну… поведал.

Такое признание утешило Гайку. Ведь тайны доверяют лишь настоящим друзьям!

– Лесь, это твоя самая главная тайна, да?

– Нет. Не самая главная… – И Лесь опять сделался задумчиво-отрешенным. Было ясно, что в главную тайну посвящать Гайку он не намерен.

И она чуть отодвинулась:

– Я, конечно… такая назойливая. Лезу с расспросами…

Лесь глянул удивленно:

– Разве ты лезешь? По-моему, ни чуточки… – И он зашевелил пальцем с желтой ниткой.

Гайка, приободрившись, подъехала с другой стороны. С хитринкой:

– А! Я, кажется, знаю. Твоя главная тайна связана с желтой ниткой! И с флагом!

Лесь глянул прямо и ясно. От такой ясности Гайка съежилась больше, чем от ехидства. Поняла: Лесь видит ее насквозь.

– Ладно, – кивнул он. – Я расскажу тебе и эту тайну. Может быть, ты мне поможешь все выполнить…

– Конечно, помогу! – возликовала Гайка.

– Ты только про это дело молчи крепко. Чтобы не сглазили.

– Я клянусь, – обмирая, сказала Гайка.

– В общем-то я теперь уверен в успехе, раз нашел флаг.