Едва Венька включил охранную сигнализацию и подал руку своей легкой половинке, как у него неожиданно и самым дурацким образом подкосились ноги. В тот день он с утра чувствовал себя не в своей тарелке, возможно, подхватил где-то знаменитый энтеровирус и позволил себе двойную дозу препарата. Теперь он, чуть не падая, уцепился за руку Любочки. Хотели двинуться дальше, но при каждом шаге опорную ногу пронизывала такая зверская судорога, что Венька буквально падал. Встревоженной жене он объяснил свое состояние температурой на фоне вируса и болью в искалеченной левой ноге. Хотя отлично видел, что правая нога подламывалась от судорог еще сильнее, чем левая. Проклятый препарат, он коварно расслаблял Веньку, а потом беспощадно бил, не зная жалости.

Решили дальше все же ехать на машине, но Венька мужественно упросил Любочку немного еще пройтись, авось разойдутся несчастные конечности. Минут через сорок его надежды оправдались – судороги прошли. Вдвоем они добрались-таки до работы, где Венька свалился в мягкое кресло своего уютного и прохладного кабинета…

В тот самый день он впервые взглянул на свою Любочку по-новому. Цепляясь в судорогах за ее руку, он близко заглянул в знакомое лицо, и в этот раз ему показались особенно глубокими ее чернющие глаза на фоне белой, незагорающей кожи. Глаза видели его насквозь и сразу определили причину его необычного состояния. Впервые Любочка поразила Малышева – такая хрупкая, тонкая, всегда бесконфликтная, казалось, немыслимая без его мужского плеча. А на самом деле – кто знает, чье плечо для кого получилось крепче?

И Малышев – некстати – вспомнил слова бедной Маринки, которая с наступлением беременности постоянно жаловалась ему, дескать, «зубы посыпались»! А однажды, побывав у зубного, удрученно передавала мужу нелестный отзыв специалиста:

– Понимаете, зубы у вас снаружи целенькие и чистые. Разрушение идет изнутри, и видно его, только когда требуется серьезное лечение. Слабые корни – как слабый внутренний стержень каждого зуба. В таких случаях дело частенько заканчивается имплантами!

Слабый внутренний стержень… Разве та поддержка, что принес ему препарат, – просто слабость? Да, разумеется, слабость… Тогда почему он идет по жизни все вперед и выше?

Думая об этом, Венька машинально продолжал «забалтывать» Любочку страшными рассказами о вирусе у знакомых. Та слушала и молча кивала, не глядя ему в глаза.

Самое смешное, что на следующий же день у него действительно и сильно поднялась температура, да так, что впервые пришлось вызывать участкового врача. Прибавились еще боли в мышцах, тошнота и рвота, а там и неизбежная диарея. Тот самый энтеровирус, так сказать, классика жанра. Венька лежал, глядя в потолок, несчастный и больной, надеясь, что жена забудет о вчерашней позорной попытке ехать на метро. При мысли об «Иксушке» его пробирала дрожь.

Любочка и в самом деле забегалась: заваривала чай с медом, моталась в аптеку за прописанными лекарствами – им и пообщаться-то особо не пришлось. Антибиотик в прописанной двойной дозе должен был расправиться с вирусом за пять дней. Потом пришли слабость, вялость и даже дрожь в коленях. И получилось как-то само собой, что после выписки Малышева на работу обязанность водить машину перешла к Любочке – спокойной и заботливой, как всегда. Так и прошел весь третий месяц второго года после аварии. Венька уже знал, что эта дата надолго теперь останется точкой отсчета в его жизни.

Отсчета его второй жизни…

Глава 13. Стихи

Для восстановления сил после болезни Малышев позволил себе еще «на чуточку» увеличить дозу «препарата Х».