Я пошел к ним. Я так долго пробыл без одежды, что даже уже и не думал об этом, что вообще-то было ошибкой. Я думал только о том, как бы сбежать от Джузеппе-Питера, чувствуя, что он все еще может обнаружить мое исчезновение и пуститься в погоню. И, приближаясь к весьма солидному дому, я думал только о том, что неплохо бы убедиться, что, когда я позвоню в дверь, за ней не окажется Джузеппе-Питера.

 Мне даже не пришлось звонить. Снаружи вспыхнул свет, и дверь отворилась на ширину цепочки. Из-за двери выглянула чья-то бледная, неприметная физиономия, бросив на меня острый оценивающий взгляд, и женский перепуганный голос произнес:

 – Убирайся. Убирайся отсюда.

 Я хотел было сказать "подождите", но дверь с грохотом захлопнулась, и пока я нерешительно топтался на пороге, она снова отворилась и оттуда высунулось дуло пистолета.

 – Убирайся, – сказала она. – Убирайся, или я буду стрелять.

 Будет, подумал я. Я оглядел себя и не стал ее винить. Я был весь в грязи, голый, в наручниках – вряд ли в томный ноябрьский вечер такого гостя встретят с распростертыми объятиями.

 Я попятился, стараясь выглядеть как можно безобиднее. В настоящий момент я счел, что будет безопаснее снова спрятаться в деревьях и обдумать свое жалкое положение.

 Мне явно нужно было чем-то прикрыть наготу, но под рукой у меня были только ветки вечнозеленого лавра. Назад к Адаму и Еве, и далее в таком же духе. Потом мне нужно найти другого домовладельца, который сначала спросит, а уж потом будет стрелять. В Эдемском саду это было бы нетрудно, но не в двадцатом веке в пригороде Вашингтона, округ Колумбия. Вот в чем проблема.

 Ниже по склону были еще огни. Чувствуя себя дураком, я сорвал лавровую ветку и пошел на свет на ощупь – становилось все темнее, я спотыкался о невидимые камни. На сей раз, думал я, я буду осторожнее и сначала поищу что-нибудь, во что можно было бы завернуться, прежде чем стучаться в дверь, – мешок, пакет для мусора... хоть что-нибудь.

 И снова события опередили меня. Я поскользнулся в темноте под навесом у двустворчатых дверей гаража, когда из-за поворота вдруг вынырнула машина, ослепив меня светом фар. Машина резко остановилась, и я попятился, малодушно приготовившись к удару.

 – Стой на месте, – раздался голос, и из темноты выступил человек, и опять с пистолетом. Да что они, отчаянно подумал я, все в людей сразу же стреляют? В грязных, небритых людей в наручниках... может, и да.

 Этот местный тип не был испуган, говорил он скорее властно. Прежде чем он успел сказать еще что-нибудь, я громко заявил:

 – Пожалуйста, вызовите полицию.

 – Что? – Он подошел на три шага, оглядел меня с ног до головы. Что ты сказал?

 – Пожалуйста, вызовите полицию. Я сбежал. Я хочу... сдаться.

 – Ты кто? – спросил он.

 – Послушайте, – сказал я, – я замерз и очень устал, и если вы позвоните капитану Вагнеру, он приедет и заберет меня.

 – Вы не американец, – обвинительным тоном произнес он.

 – Нет. Англичанин.

 Он подошел ко мне поближе, все еще с пистолетом наготове. Я увидел, что это человек средних лет, с седеющими волосами. Благополучный гражданин с деньгами, привыкший принимать решения. Бизнесмен приехал домой. Я назвал ему номер Вагнера.

 – Пожалуйста... – сказал я. – Прошу вас, позвоните ему.

 Он подумал, затем сказал:

 – Иди к той двери. Без шуточек.

 Я пошел впереди него по короткой дорожке к внушительной входной двери. Дождь прекратился. Воздух был влажен.

 – Стой спокойно, – сказал он.