Она, нырнув вперед, перекатилась через голову и приблизилась к нему, сжимая автомат в двух вполне человеческих руках. Когда штурмовики появились, тот, в кого превратилась собака, открыл огонь. Никто из вошедших в деревню не уцелел.

Перекинув автомат через голое плечо, оборотень повернулся к Фицрою, стирая кровь со рта тыльной стороной другой грязной руки. Его волосы, точно такого же красновато‑коричневого цвета, как жесткий меховой воротник вокруг шеи собаки, свисали со лба, падая на глаза – те же самые, что наблюдали за Генри, выползавшим из‑под земли, а потом пившим кровь эсэсовца.

– Я Перкин Хееркенс, – произнес он по‑английски с сильным акцентом. – Если вы Генри Фицрой, то я ваш связной.

После четырех сотен лет Фицрой считал, что его уже ничто не сможет удивить. Однако теперь обнаружил, что следует пересмотреть это заключение.

– Мне не сказали, что вы – вервольф, – сказал он по‑голландски.

Хееркенс усмехнулся; он выглядел теперь гораздо моложе, но не менее опасным.

– Мне также не сказали, что вы – вампир, – отозвался он. – Думаю, в данных обстоятельствах мы квиты.

– Согласись, что подобную встречу нельзя назвать нормальной, – пробормотала Вики, желая хотя бы на миг оказаться дома в самом разгаре прелестного нормального  спора с Майком Селуччи. – Я имела в виду что ты рассказывал о вампире, находящемся на секретной службе, встретившемся с оборотнем из голландского Сопротивления.

– Ну и что же в этом необычного? – Генри обошел туристский автомобиль с американскими номерами и маленькой рыжей кошкой, свернувшейся в клубок у заднего стекла. – Вервольфы тщательно охраняют свою территорию.

– Если они жили как часть нормального… – Она подумала секунду и начала снова: – Если они жили как часть человеческого сообщества, как они могли избежать, например, воинского призыва?

– Воинская повинность была узаконена в Британии и Северной Америке, – напомнил ей Генри. – Европа боролась за выживание, и нападение Германии произошло так быстро, что небольшое количество мужчин, проживавших в достаточно удаленных от городов местах, легко могли от нее уклониться. Если было необходимо, они удалялись от «цивилизации» на время войны и жили за счет натурального хозяйства.

– Ну хорошо, а как тогда обстояло дело с британскими и северо‑американскими вервольфами?

– Не бывает британских вервольфов…

– А почему не бывает? – прервала Вики.

– Это ведь остров. Исходя из человеческой предрасположенности к убийству, хотя это невозможно понять, там нет достаточного пространства для совместного проживания людей и вервольфов. – Фицрой помолчал мгновение, после чего прибавил: – Быть может, когда‑то вервольфы и проживали в Британии…

Вики сползла пониже на сиденье. «Я не хочу умереть, мисс Нельсон».

– Стало быть, оборотни не распространены по всему миру?

– Нет. В Европе они обитают не южнее северной Италии. Их много в России и еще больше в северовосточных областях Китая и Тибета Насколько мне известно, изначально в Северной Америке не было вервольфов, но, быть может, я ошибаюсь. Однако имела место довольно значительная миграция.

– После Второй мировой войны?

– Не только.

– Значит, мой первоначальный вопрос остается открытым Как им удавалось избежать воинского призыва?

По тому, как зашуршала толстая твидовая обивка спинки сиденья, Вики поняла, что Генри пожал плечами.

– Не имею представления, но большинство вервольфов совершенно не различают цветов, я полагаю, что их бракуют при медицинском осмотре.