Впервые Вики собиралась работать над делом по‑настоящему в одиночку. Что, если она не была так уж хороша, как она думала?

– Там, в перчаточном ящике, лежит карта, – Генри притормозил «БМВ», съезжая с автострады. – Не можешь ли ты ее достать?

Она на ощупь нашла перчаточный ящик и карту в нем и положила ее перед своим спутником.

– Как ни разнообразны мои таланты, я даже не буду пытаться прочесть ее во время движения по незнакомой местности. Придется тебе помочь мне, – сказал Фицрой, возвращая ей карту.

Крепко сжав в пальцах сложенную бумагу, Вики сунула ее ему обратно.

– Я не знаю, где мы едем.

– Мы находимся на дороге к аэропорту, недалеко от поворота на Оксфорд‑стрит. Скажи, сколько нам нужно проехать по Оксфорд, прежде чем выедем на Кларк Сайд Роуд.

Уличные фонари едва проникали сквозь ветровое стекло. Напрягая зрение, она могла увидеть на карте лишь контуры. И, конечно, была не в состоянии различить на ней две маленькие линии.

– Для этой цели есть осветитель под противосолнечным козырьком, – сообщил Генри.

Это приспособление оказалось практически бесполезным.

– Я не смогу найти это место.

– Ты даже не посмотрела…

– Я не сказала, что не буду, я сказала, что не смогу.  Вики понимала, что, согласившись покинуть в общем‑то безопасный, известный ей во всех подробностях Торонто, она должна будет рассказать ему правду о состоянии своего зрения и не понимала, как смогла загнать себя в такой угол. От напряжения у нее заныли плечи и свело желудок. Медицинское объяснение или нечто другое всегда звучало для нее как извинение, словно она взывала к помощи или к пониманию. И Фицрой будет думать о ней теперь по‑другому, как только метка «инвалид» навсегда пристанет к ней; все так поступали.

– У меня серьезные проблемы со зрением: я совсем ничего не вижу ночью, почти не осталось периферийного зрения, и близорукость увеличивается после каждого посещения проклятого врача.

Тон Вики заставил его сделать кое‑какие заключения. Генри просто спросил:

– По какой причине?

– Прогрессирующая дегенерация сетчатки глаз, retinitis pigmentosa..

– РП, – прервал он. Так вот в чем заключалас тайна этой женщины. – Мне известно об этой болезни. – Фицрой постарался, чтобы его голос звучал бесстрастно, как простая констатация факта – Кажется, ее прогрессирование может в определенный момент остановиться.

«Великолепно. Именно то, что мне необходимо, еще один эксперт. Селуччи мне было недостаточно, можно подумать?»

– Ты не выслушал меня, – прорычала она, сминая карту в бесполезный комок. – Ночью я практически лишена зрения. Из‑за этого я вынуждена была уйти из полиции. После наступления темноты я превращаюсь в бесполезное ничтожество. Ты можеш прямо сейчас развернуть машину назад, если я должна буду расследовать это дело по ночам.

Хотя Вики скрывала свою горечь под гневом, она опасалась, что ее спутник поступит именно так. И не менее боялась, что он погладит ее по голове и скажет, что все будет в порядке, – потому что это вовсе не так, и никогда так не будет снова, – и она попытается вцепиться в его лицо ногтями в движущейся машине, чем прикончит их обоих.

Генри пожал плечами. У него не было намерения разыгрывать то, что он представлял себе как жалость к самому себе.