— Прекратите! — громко, на весь лес, выкрикнула «солдат Джейн». — Немедленно прекратите! Мо-ол-чать!!!

По лесу прокатилось звенящее эхо, и наступила тишина. В этой неожиданной, ватной тишине Горобец повернулась к Глебу.

— Ну, что же вы, специалист по безопасности? Ведь это же ваша работа! Делайте что-нибудь, не стойте столбом! Глеб пожал плечами.

— Я бы с радостью, — сказал он, — да вот лопату мы прихватить не догадались. Теперь придется за ней в лагерь идти.

— Что?!

— А чего, собственно, вы от меня хотите? Чтобы я затеял следствие, уединился в палатке и по одному вызывал всех на допрос? Ну, так это как раз таки не моя специальность. И к тому же никакие дознания нам ничего не дадут. Я не утверждаю, что все мы вне подозрений, но доказать или даже логически обосновать эти подозрения в данный момент просто невозможно. Нож у Тяни… Простите, я не могу называть человека этим идиотским прозвищем. Как вас зовут? — повернувшись к Тянитолкаю, резко спросил он.

— Глеб Петрович, — ответил Тянитолкай.

— Как?!

— Глеб Петрович Жуков, — спокойно повторил Тянитолкай. — А что такое?

— Ничего, — сказал Слепой, потихонечку отходя от шока, вызванного этим сообщением. Не мог же он признаться, что они с Тянитолкаем полные тезки! — Ничего, Глеб Петрович. Просто имя у вас довольно редкое, вот мне и показалось, что я ослышался. Так вот, нож у Жукова действительно могли украсть. Скорее всего, украли, иначе нам останется только признать, что Глеб Петрович нарочно сделал все, чтобы его заподозрили в этом… черт, это даже убийством-то не назовешь!.. в этом зверстве. И вообще, если принять гипотезу о том, что опоили нас именно чаем, получается, что у всех нас имеется алиби. Чай пили все…

— И Пономарев в том числе, — вставила «солдат Джейн».

— Действительно, — сказал Гриша. — Получается, уйти из лагеря на своих двоих он не мог и зарезать его было некому… Слушайте, а может, мы еще спим? Может, вся эта хреновина нам просто снится?

— Всем? — с кривой улыбочкой спросил Вовчик.

— Нет, — не растерялся Гриша, — мне одному. Не знаю, что снится вам, а мне — вот эта дрянь с вашим участием. Это я, наверное, дурацких сказок на ночь наслушался, вот они мне теперь и мерещатся…

Точно, подумал Глеб, глядя на клочок рыжей шерсти, зацепившийся за ствол сосны в десяти сантиметрах от левого плеча «солдата Джейн». Точно! Золотые твои слова. Это все просто бредовый сон, потому что наяву такого быть не может. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Потому что, если я не сплю, значит, вчерашний рассказ Пономарева был правдой от первого до последнего слова. Как это он сказал? «Пройдет промеж сонными, никого пальцем не тронет, а тебя отыщет, и…» Да, старик, ты был прав: такой смерти и впрямь врагу не пожелаешь…

Почти уверив себя в том, что спит и видит сон, Глеб шагнул вперед, подошел к Горобец вплотную и медленно поднял руку на уровень плеча. «Солдат Джейн» молча смотрела на него снизу вверх с выражением вопроса и, кажется, даже надежды в глубоко запавших глазах. Похоже, она тоже убедила себя, что все это ей только снится, и теперь ждала, что леденящий душу кошмар вот-вот перейдет во что-нибудь более приятное — к примеру, в эротическую фантазию.

Глебу было жаль ее разочаровывать, но он пронес руку мимо плеча начальницы, осторожно взял двумя пальцами, отцепил от коры и показал присутствующим клочок оранжевого, чуть тронутого черным, густого и шелковистого меха.