"Какая приятный сюрприз", – поприветствовала она гостью, широко улыбаясь.

"Здравствуйте, Мэгс. Рада вас видеть. Не откажетесь поговорить с глазу на глаз?"

"Конечно, нет. Вы предпочтете выйти в ближайшее кафе или просто поплотнее закрыть двери моего кабинета?"

"Думаю, последнее".

"Ох, тогда проходите".

Она повела Кэри по коридору, изящно огибая разбросанные повсюду ящики и случайно оставленные столы или стулья. В конце концов они прибыли в кабинет ненамного больше кухни Кэри, с видом на проезжающие мимо машины, в опасной близости пролетавшие по автостраде. Комнатка была забита под завязку стопками тщательно рассортированных бумаг, достававших чуть ли не до потолка. На книжных полках не осталось ни сантиметра свободного места, а стены были завешаны фотографиями и газетными передовицами, взятыми в рамки.

"Пожалуйста, простите за беспорядок. Я сказала бы, что у меня не всегда так, но это было бы неправдой. Присаживайтесь".

Кэри закрыла за собой дверь и протиснулась к маленькому деревянному стулу перед столом Мэгс.

"Чем именно вы занимаетесь?" – спросила Кэри.

"Я пишу колонку под псевдонимом "Мэри Брэйди"".

"Это та самая разоблачительная колонка, благодаря которой заместителю мэра предъявили обвинения? И в которой обнародовали суммы взяток в департаменте здравоохранения? Это все вы?"

"Виновна по всем пунктам", – сказала Мэгс, и ее глаза засверкали от гордости.

"После нашей встречи на приеме, я не заподозрила в вас профсоюзного активиста левацких взглядов".

"Ну, мы все полны секретов, не так ли? Так в чем дело, детектив? Вы добились прогресса в поисках Кенни?"

"Можно сказать, что нет. Что бы там ни говорили все ее знакомые, улики указывают на то, что она уехала из города по собственному желанию. На самом деле, мой босс не одобрил бы мой визит сюда, поскольку он вполне справедливо считает, что дело можно закрывать".

"И все же, вы здесь", – отметила Магс.

"Верно. Вчера я говорил с сестрой Кендры..."

"О да, Кэтрин. Единственная женщина в мире, полностью довольная своей жизнью", – сказала Мэгс тоном, который можно было истолковать и как оскорбление, и как комплимент.

"Да, вроде того. Она рассказала мне кое-что, о чем я никак не могу перестать думать".

"Что же?"

"Она предположила, что Кенни немного заскучала в роли миссис Джереми Бирлингейм. Гадать, куда могла завести ее эта скука, она не взялась, но сказала, что вы можете знать больше, потому что вы были ближе с Кенни, чем она в последнее время. У вас есть догадки? Случалось ли когда-нибудь, чтобы Кенни от скуки совершала что-нибудь неожиданное?"

"Ах, Кэтрин, она всегда страдала от репутации менее добропорядочной сестры Марони. Она намекнула, что у Кенни может быть своя темная сторона, но не уточнила, какая именно – хитрый ход! Отличный пример пассивной агрессии, не находите?"

Кэри пристально посмотрела на Мэгс. Она испытывала к ней больше симпатии, чем должен испытывать детектив к свидетелю. Ей было легко представить, как приятно иметь такого друга, как Маргарет Мерриуэзер. Эта женщина была похожа на современную Дороти Паркер.

Но если бы Кэри слишком поддалась ее очарованию, это могло бы навредить расследованию. В таком настроении легко было упустить какую-нибудь важную деталь. К тому же, у нее возникло явственное ощущение, что Мэгс пытается запудрить ей мозги.

"Знаете, Магс, я заметила, что среди всех этих цветистых выражений нет ответа на мой вопрос".