— Никто.

Скорее всего. Исключительно теоретически Мэва с Гауфом могли прослушать доверенные им кассеты, но даже и в компроматах Джош о многом умолчал. Да и не стали бы товарищи любопытствовать — нынче чем меньше знаешь, тем больше шансов остаться в живых и на свободе. И вообще — Джош напарнице доверял. А уж Гауфу…

— А про нейтральные Источники в целом?

— Не ваша очередь, но ладно. Только Гауф и Мэва. Они будут молчать.

Хмыкает нехорошо:

— А куда денутся? Твой вопрос.

— Мои два вопроса. Почему вы так легко прекратили расследование и закрыли дело в декабре прошлого года? И почему вдруг засуетились месяц назад? То я вам не нужен весь год, а то…

— Дело не закрывали. Повысили уровень допуска. Просто мы… наблюдали. Ждали развития событий. Если помнишь из отчетов, ориентировок на преступников мы так и не получили. Так что ты нам был очень нужен…

— Приманка. Беззащитный слепой, к тому же Врата, к тому же списан со службы — приходи, налетай? И даже не предупредили. Я бы в случае чего и защититься не смог! — вспомнил те первые месяцы в новой квартире. Но тот первый беспомощный страх давно сменился злостью. Злость — хорошее чувство. Иногда она помогает выжить. И она уж куда лучше робости и ощущения собственной ничтожности.

— Приманка. А не предупредили — чтоб ты от каждого шороха не шарахался. Это неестественно. Тем более за тобой присматривали. Работники твоего отдела.

— Значит, ходили по списку…

Якоб по средам, Эжен по пятницам… А уверяли — исключительно из сострадания и заботы. А им еще небось приплачивали. Что-то вроде за каждый час сверхурочно — в двойном объеме. У нас в отделе всё по-честному. У нас всё в соответствии с трудовым законодательством.

— И не только ходили. А засуетились только месяц назад потому, что выжидали. Я был уверен, что готовиться они начнут заранее, всё ждал, когда же за тебя возьмутся. Так что как только появились данные о странных всплесках, я понял, что пора. Обряд обязательно предполагает человеческие жертвы?

— А что, повторить так и тянет, да рук пачкать неохота? А пан Беккер вон сразу согласился. Без зазрений совести, — это злость. Или еще немного страха? Врёшь, не возьмешь. Кассеты у нас. — Впрочем, вы спросили… Обязательно. Человеческие жертвы обязательны. А я вот уже вам не сгожусь, к сожалению. Не медиум.

Притворно вздохнул. Одернул себя — не переигрывать.

— Значит, Беккер… Панна Коваль говорила, что он пытался вас убить. В обряде участвуют четыре мага. Темные — некромант, стихийник, боевой. Ну, судя по заключениям экспертов, возившихся с трупами. Четвертый маг Светлый, наверно, направляет или гармонизирует. Этого Светлого ты пристрелил. В принципе, правильно. Это должно было прервать ритуал. А тут подвернулся пан Владимир. Как он тебя нашел? "Жучки"-"маячки"? В его репертуаре. Молодец. И панна Коваль… Замечательно. У них остались сообщники? Ты говоришь, что знаешь более чем достаточно.

— Нет. Сообщников не осталось, иначе бы я сразу сообщил в отдел. Мой вопрос. Значит, вы обнаружили всплески, назначили пана Беккера начальником отдела. Насчет Мэвы чья идея была?

— Беккера, но я одобрил. Он докладывал о каждом своем шаге. Обряд должен быть привязан к определенной географической точке, или может быть проведен в любом месте земного шара?

Напряжение, ранее не замечаемое, проявило себя в трепещущей сетке стен. Или это действие состава к концу подходит?

— В любом. Значит, наркотики вы тоже одобряли. Знали вы про наркотики? — пятно придвинулось. Наверно, пан Верхний пытливо вглядывается лицо нахального собеседника.