– Дункан?

– Да?

– Счастливого тебе пути, черт бы тебя побрал.

Корабль Мандаки приземлился в единственном космопорте Небесной Сини, и мы поехали в город на маленьком такси‑роботе.

Планета полностью отвечала своему названию, ибо нигде я не видел такого синего неба. Причиной тому, решил я, чистейший океан, покрывавший восемьдесят процентов поверхности. Такси мчало нас мимо ухоженных полей, где фермеры выращивали гибрид пшеницы с гораздо более крупными зернами, чем на других планетах. Чистый, прозрачный воздух наполнял легкие, я откинулся на спинку сиденья, наслаждаясь поездкой, а вот Мандака нервничал, не находя себе места.

Наконец такси доставило нас на огромную площадь, исторический центр города, и робот подробно объяснил нам, как добраться до музея. Пять минут спустя довольно примитивные движущиеся дорожки вынесли нас к зданию музея, и мы сошли на каменные ступени. Я представился швейцару и спросил, как нам с Мандакой попасть в крыло естественной истории.

– Уведомите также о моем прибытии Хейзл Гутридж и попросите ее встретить нас в зале окаменелостей.

– Разумеется, мистер Роджас, – кивнул швейцар и поспешил за Мандакой, уже шагавшим по коридору.

Мы миновали три художественные галереи, научный зал, добрались наконец до раздела естественной истории, а несколько мгновений спустя вошли в зал окаменелостей, где нас встретили двадцатипятифутовый динозавр и пятьдесят скелетов мелких зверушек.

– Где бивни? – шепотом спросил Мандака.

– Совсем рядом. – Я уже хотел поделиться с ним своим секретом, но тут вошла Хейзл Гутридж.

– Как я понимаю, мистер Роджас? – Она направилась ко мне, протягивая руку.

– Очень рад нашей личной встрече, – улыбнулся я. – Этот джентльмен – Букоба Мандака, мой коллега.

– Добрый день, мистер Мандака. – Короткий кивок. – Я и не подозревала, что вы собираетесь посетить Небесную Синь. – В голосе слышалось осуждение. – Если б вы предупредили меня, мы бы подготовились к встрече.

– Я же говорил вам, что я ищу бивни одного слона, находящиеся, по моим данным, на Небесной Сини.

– Но я же сказала вам, что о них у нас нет никаких сведений.

– Я вам верю. Однако они здесь.

– Что‑то я вас не понимаю, мистер Роджас, – рассердилась Хейзл Гутридж. – Я лишь могу повторить, что в экспозиции музея их нет.

– Вы также сказали, что естественная история – не ваш конек, и у вас нет куратора этого раздела. Она нахмурилась.

– Уж не обвиняете ли вы меня в том, что я вам солгала, мистер Роджас?

Я покачал головой.

– Я обвиняю вас разве что в невежестве, – ответил я. – Бивни в этом зале.

– Где? – одновременно спросили она и Мандака. Я указал на динозавра:

– Здесь.

– Это реконструкция скелета плотоядного динозавра, – заметила она.

– Я знаю. Но хищники таких размеров встречаются гораздо реже, чем вы думаете. В галактике два миллиона населенных планет, и лишь на двадцати семи жили такие большие хищники, причем только на трех их можно классифицировать как динозавров. Мой компьютер проанализировал экологическую, геологическую и климатическую историю вашей планеты и пришел к выводу, что вероятность существования динозавров‑хищников близка к нулю и составляет три миллионных доли процента.

– Что вы такое говорите, мистер Роджас? – Мандака впился взглядом в динозавра, – Я говорю, что тот, кто знал меньше меня о прошлом Небесной Сини, мог решить, найдя бивни, что перед ним – останки огромного доисторического животного, и реконструировал скелет, отталкиваясь от ложной предпосылки.