– Рад тебя видеть, детеныш.

Я благодарно ему улыбнулась:

– Спасибо, что не отвернулись от них.

Он беззаботно пожал плечами:

– Иначе и быть не может.

В конце концов мы пошли туда, откуда слышался гул голосов. Несколько наших ближайших друзей жарили на гриле котлеты для гамбургеров и обсуждали странности, которых навидались за последние дни. Причем каждый норовил переплюнуть по части странностей другого.

В общем, барбекю было в самом разгаре, и людей, на удивление, оказалось не так уж мало. Многие из присутствующих подходили меня обнять, благодаря чему возвращение домой было очень приятным. Но некоторые и не думали ко мне приближаться. Явно злились на меня не меньше, чем на бабушку с дедушкой, и от этого разозлилась я. Так и подмывало от души их отделать, врубить на всю катушку свой новый трюк под названием «циклон с ручками», вот только он и в первый раз не особенно удался. Должен же быть и у меня предел унижений!

Познакомившись с некоторыми гостями, Кения сообразила себе кое что из еды на тарелку и подошла ко мне:

– Кажется, некоторые прихожане твоего дедушки не слишком им довольны.

На меня вновь нахлынула обида.

– Никто из них не имеет права диктовать нам, что делать! Это наша жизнь. Моя жизнь!

Пожав плечами, Кения хрустнула чипсиной.

– Не можешь же ты всерьез на них за такое сердиться.

У Бруклин отвисла челюсть.

– Как это не может? Очень даже может! Это они не могут рассказывать Лор и ее родным, что делать и как проживать их собственные жизни!

– Ты должна понять, – настаивала Кения, – они верят в тебя. Верят, что ты спасешь их от того, что вот вот случится. А когда ты уехала, они почувствовали себя брошенными на произвол судьбы. Попробуй посмотреть на все с их точки зрения.

– Раз так, то их точка зрения дурацкая, – заявила Брук, стащив с тарелки Кении пару чипсов. – Они знать не знают, через что прошла Лорелея.

Кения смерила Бруклин таким взглядом, будто собиралась уличить ее в хищении особо крупных размеров. Напряжение между ними в тот момент было хоть ножом режь. Все же Кения взяла себя в руки и весомо проговорила:

– Истинные герои не ждут признания. Они делают то, что должны, и играют с теми картами, которые раздала им судьба.

– Так вот оно что! – обалдела я так, что челюсть отвисла до пола. – Ты думаешь, я жажду признания? Я никогда о таком не просила! И никогда не хотела быть каким то там пророком, который должен предотвратить эту идиотскую войну. Я ничего не жду. И уж точно не жду, чтобы меня по головке погладили!

Губы Кении тронул намек на улыбку.

– А еще истинные герои не ищут путей для обретения героического статуса. Он сам падает им на голову. Так же, как в твоем случае.

С этими словами она подмигнула мне и куда то ушла, а мы с Брук остались стоять на месте, как сучкѝ на бревне.

– Вот ведь отстойная барышня! – возмутилась подруга. – Какая то она слишком спокойная. Слишком логично у нее все.

– Именно! И когда это логичность касалась хоть чего то, что мы делаем?

– Вот и я о том же.

Ужин выдался отличный. Кухня ломилась от еды, включая бабушкин знаменитый зеленый чили, потрясную запеканку из спаржи Бетти Джо и рулеты тамалес, приготовленные миссис Чавес. За раз в тот вечер я съела больше, чем за все время в Мэне. Если не считать морепродуктов, само собой. Их я съела точно не меньше собственного веса.

Бруклин с Глюком хотели знать все в мельчайших подробностях. Пока мы сидели у костра на пластиковых стульях и заливались апельсиновой газировкой, я закармливала друзей фактами о Мэне. В частности, объясняла прикол с одеждой:

– У них там без десяти слоев никак. Или утепляйся, или помирай медленной и мучительной смертью.