Гарет Суэйлс выдвинулся вперед, и толпа чудесным образом сдвинулась с места и уважительно расступилась перед ним.

– Два фунта. – Он произнес это негромко, но в наступившей тишине его голос был хорошо слышен.

Длинное и угловатое тело Джейка напряглось, а шею от прилива крови медленно залило темным винным цветом. Он медленно повернул голову и уставился на англичанина, который уже занял место в первом ряду.

Гарет ослепительно улыбнулся и прикоснулся пальцами к полям шляпы, как бы отвечая на яростный взгляд Джейка. Коммерческий инстинкт сикха немедленно подсказал, что между этими двумя назревает схватка, и его настроение явно улучшилось.

– Предложено два фунта! – радостно прощебетал он.

– Пять! – резко бросил Джейк.

– Десять, – тихо сказал Гарет, и Джейк почувствовал обжигающий прилив злости, закипевшей у него в желудке. Он отлично знал это ощущение и даже попытался подавить его, но безуспешно. Злость охватила его всего, красной пеленой закрыла глаза, затопила рассудок.

Толпа зашевелилась и таки зашлась от удовольствия, и все головы разом повернулись в сторону высокого американца.

– Пятнадцать, – сказал Джейк, и все тут же повернулись к изящному англичанину.

Гарет грациозно наклонил голову.

– Двадцать! – радостно провозгласил сикх. – Предложено двадцать!

– Плюс еще пять. – С трудом пробираясь сквозь красную пелену злости, Джейк твердо пообещал себе, что ни за что не позволит этому «лимоннику» прихватить своих «железных леди». Если он не сумеет их купить, тогда сожжет.

А сикх, сияя, уже смотрел своими глазами газели на Гарета.

– Тридцать, сэр? – осведомился он, и Гарет легко улыбнулся и махнул сигаркой. Он чувствовал, как в груди поднимается все возрастающее тревожное ощущение – они уже сильно превысили лимит, который, по его прикидкам, должен был ограничивать возможности янки.

– Еще пять сверху. – Голос Джейка звучал мрачно, демонстрируя степень его озлобленности. Машины будут принадлежать ему, пусть даже придется заплатить все, что есть у него в бумажнике, до последнего шиллинга; они просто должны принадлежать ему.

– Сорок. – Улыбка Гарета Суэйлса была теперь вымученной. Он приближался к установленному им самим пределу. По условиям аукциона, платить следовало либо наличными, либо чеком, гарантированным банком. А он давно уже выдоил досуха все доступные ему источники финансирования, так что банковский клерк, которому вздумается дать гарантии под чек, подписанный Гаретом Суэйлсом, будет обречен подыскивать себе новое место работы.

– Сорок пять. – Голос Джейка звучал твердо и неуступчиво; он тоже приближался к цифре, после которой эта сделка не принесет ему ничего, кроме удовольствия от того, что он обошел этого «лимонника».

– Пятьдесят.

– И плюс пять.

– Шестьдесят.

– Плюс еще пять.

Для Джейка это была крайняя цена – перекрыть ее значило бы просто разбрасывать ярко блестящие шиллинги по ветру.

– Семьдесят, – пробурчал Гарет Суэйлс, и это был его предел. Он уже с сожалением расстался с надеждой без труда приобрести эти машины. Триста пятьдесят фунтов представляли собой все его ликвидные резервы – дальше он торговаться не мог.