— Да не перепутала я! — Кира горела энтузиазмом. — Это точно второй том! Мы его вчера вызвали — он и появился! Вы сами посмотрите!

Кира протянула руку к собранию сочинений Гоголя и удивленно отдернула ее.

— Четырнадцать, — пораженно прошептала она. — Четырнадцать…

— Вот видите! — Елена Степановна потащила Киру за руку. — Померещилось!

Кира еще пару раз успела обернуться через плечо — ровный строй гоголевских томов заканчивался четырнадцатым.

— Жаль, — вздохнула она, — это же второй том! Уникальная ценность! Если бы удалось его найти… да за эту книжку дрались бы!

— Да-да-да, — нервно подтвердила Елена Степановна, — Но вы ведь стенку мыли? Давайте я вам помогу! И вот Ник поможет, да?

Ник, который по обыкновению притаился между стеллажами, кивнул не сразу. Он продолжал смотреть на полку с собранием сочинений Гоголя.

…На следующее утро он пришел в библиотеку первым. Пока Елена Степановна мелкими глоточками вливала в себя фирменный чай, Ник, озираясь, подошел к таинственной полке.

Пересчитал тома Гоголя.

Зажмурился.

Снова пересчитал.

Довольно усмехнулся и вытянул на свет божий пятнадцатый том. У него был знакомый, который согласился за пятьсот рублей отсканировать и оцифровать книгу. Пятьсот рублей пришлось воровать у мамы, но Ник утешал себя тем, что скоро он продаст уникальный текст за большие бабки и тогда не только вернет украденное, но и завалит маму деньгами.

Междуглавие 7

Нет такого слова!

— Что он собирается с ними делать? — спросил первый том Мертвых душ.

— От-ска-ни-ро-вать, — объяснил Маленький принц.

— А что это? — встревожился первый том.

— Нет такого слова, — гордо заявил Энциклопедический словарь 1979 года издания.

— Нет такого слова, — не менее гордо сообщил тридцать первый том Большой советской энциклопедии, изданный в 1955 году.

— Да не волнуйтесь вы, — встрял в разговор Ильф-и-Петров, просвещенный компьютерным самоучителем, — это значит, что он собирается перевести их в электронный вид.

И Словарь, и Энциклопедия попытались испепелить выскочку взглядом.

— Зачем? — спросил Маленький принц. — А что это? А это не больно?

— Насчет больно — не знаю, — улыбнулся Ильф-и-Петров. — А зачем… может, он хочет выложить их в интернет?

Словарь и Энциклопедия демонстративно отвернулись.

— Нет такого слова, — прошипели они друг другу.

— Это все сленг! — уверенно сказал Словарь, смягчая букву «л».

— И хорошо, если приличный! — возмутилась Энциклопедия.

— Элементарные слова пишут с ошибками, а выдумывают себе новые. Загубят наш исконный, наш русский язык! — всплеснул страницами том с рожью на обложке.

Казалось, что рожь от возмущения заколыхалась.

— Послушайте, — нахмурился первый том, — меня очень беспокоит этическая сторона вопроса. Дело в том, что Николай Васильевич сжег эту книгу. И мне кажется, что в данном случае его воля — закон. Мы не должны допустить интернета…

— Нет такого слова! — возмутились хором Энциклопедия и Словарь. — Следите за своим языком! Вы в приличном месте находитесь!

— Но я не об этом! — возмутился первый том. — Сейчас речь не о словах, а о том, что нельзя допустить, чтобы эту книгу отсканировали!

— Нет такого слова! — рявкнул Словарь.