|
Распрягли лошадей, составили возки в круг, развели в центре костер. Поставили два шатра. Один для Стефании, другой для его челяди. Небольшая речушка весело журчала поблизости. Неторопливые летние сумерки опускались на подступивший к поляне лес. Распределив дружинников в дозор, Януш присел у костра. Потрескивали поленья, шипела, выплескиваясь из котла, кипящая похлебка. На вертеле истекал соком и жиром крупный подсвинок. Молодой дружинник неспешно поворачивал его над огнем, следя за тем, чтобы мясо хорошенько прожаривалось. Стефания с челядинками ушла к речке. Оттуда доносились их веселые голоса и радостный смех. Свободные от дозора дружинники укладывались отдыхать, после трапезы они поспят, чтобы в полночь сменить дозорных. Отблески пламени отражались в глазах Януша. Мог ли он предположить, что не сложная, в общем, поездка обернется для него подобным образом? Сейчас, прислушиваясь к голосам, доносящимся от реки, он представлял Стефанию. Явственно видел, как она смывает с себя дорожную пыль, играет со струями бегущей воды, как опавший лепесток полевого цветка, словно украшение, запутался в ее золотых волосах. Он тряхнул головой, чтобы отогнать видение. От костра тянуло аппетитными запахами, Януш сглотнул слюну и поднялся. Нужно еще раз объяснить задачу дозорным. Времена не спокойные, всяк старается поживиться как может. В ночи что местный наместник, что обычный сброд может попробовать на крепость их мечи. Больно уж лакомый кусок, одиночный обоз. А уж ежели кто проведает о сокровищах, что лежат в возках, то смелости прибавится во сто крат.
Прикрыв со всех сторон свою госпожу, девки возвращались в лагерь. В сумраке смутно белели их сарафаны. Вот и ладно, скоро можно будет и поужинать. Укладываясь в возке, Януш услышал отдаленный, приглушенный расстоянием вой волка. Через некоторое время с другой стороны завыл еще один. Странно, в эту пору волки обычно не воют! Нужно проверить. Он натянул сапоги и, взяв в руку кривую дамасскую саблю, выпрыгнул наружу. Тихо было вокруг, только поздние птицы еще не угомонились, но ухнул филин, и они притихли. Негромко похрапывали лошади, в центре догорал костер, возле него маячили два силуэта. Очередные в дозор. Сам дозор должен находиться за пределами кольца возов. Стараясь не смотреть на костер, Януш прополз под одним из возков и шагнул в темноту. И тут его словно что-то толкнуло. Он резко присел, и вовремя — над головой негромко свистнуло. Стрела сухо ударила в борт повозки. — К оружию! — крикнул Януш и, перекатившись, укрылся за толстой сосной. В лагере начался переполох, но его дружинники бывали в разных переплетах. За возками уже слышался скрип воротов. Там снаряжали арбалеты. Несколько стрел пропело недалеко от Януша. В этот момент он заметил неясные тени, скользящие к кольцу повозок. В темноте их было трудно сосчитать, но очень похоже на то, что их оказалось довольно много. Когда рядом с Янушем из темноты появился незнакомец, он, не задумываясь, рубанул его саблей. Звонко звякнула сталь, и клинок ушел в сторону. На противнике оказалась если не кираса, то по меньшей мере кольчуга. И тут же из темноты блеснул металл. Януш не слишком удачно отразил удар, и вражеская сабля слегка чиркнула по левому плечу. Не рассуждая, Чилим ушел чуть в сторону и с плеча рубанул по смутно видневшемуся лицу. Сабля вздрогнула в руке, принимая жизнь врага. Януш уже бросился к повозкам. Снова пропела стрела и, прошив насквозь полог, унеслась дальше. Прокатившись между колесами, он оказался в освещенном слабым светом затухающего костра круге. Здесь уже вовсю шел бой. Его дружинники, сбившись в кучу, защищая друг другу спины, дрались неподалеку. На них наседало не меньше десятка разбойников. А отбивало их атаки лишь семеро, один лежал прямо в костре, пламя уже лизало его пронзенное стрелой тело. Заметив, что сразу двое разбойников бежит к шатрам, Януш бросился им наперерез, в длинном прыжке настиг заднего и обрушил на него сверкающий клинок. С хрустом перерубив позвоночник, выдернул из бьющегося в агонии тела саблю и отбил удар второго. |
