Арно рыхлил землю для бобов и сражался со своим коаном . Это был очень трудный коан, поскольку разработал его не кто другой, как сам мастер дзен буддизма Бак Ан. «На что похож звук, издаваемый одной хлопающей ладонью?» – вопрошал он.

Арно знал, что логически последовательное рассуждение ему ничего не даст. Согласно самоучителю сатори , для откровения (как бы мгновенно оно само по себе ни происходило) требовались месяцы, а то и годы усиленных занятий интенсивной медитацией и самосозерцанием. Послушник обязан полностью реализовывать свое подсознание в каждый момент каждого дня. Он должен на сто процентов подключать свое сознание и физические силы к любому занятию, каким бы скучным или недостойным это занятие ему ни казалось. Арно придумал для себя кучу маленьких приемов, которые помогали ему вернуться в настоящее, когда его внимание начинало рассеиваться, что случалось постоянно. Сейчас для того, чтобы не отвлекаться от прополки, он ущипнул себя за руку.

Он сжал черенок, сосредоточившись на ощущении полированной поверхности ручки, сконцентрировал взгляд на заржавевшем лезвии лопаты, а также на малюсеньких цветочках мокрицы, с их крошечными тычинками с черными точками наверху.

Уход за садом не доставлял ему ни малейшего удовольствия. Декартово представление о человеке как господине и защитнике Природы матушки не находило отклика в его душе. Садовая работа была неприятна и трудно понимаема. Сад ему представлялся неким существом, которое только и ждет, чтобы сделать его своим пленником – здесь было полно цепляющихся веток, предательски скрытых травой мокрых клочков земли, куда проваливалась вдруг нога. К тому же здесь всегда была куча мошкары и всякого рода ползающей публики, например, колорадских и майских жуков, слизней и червяков. Каждое из этих существ имело свой личный интерес и жирело на результатах трудов Арно, которые и без того, честно говоря, оставляли желать лучшего. Он не имел ни малейшего представления о земледелии и потому пытался выращивать морковь на суглинке, фасоль и бобы на заболоченных участках, а картофель упорно сажал год за годом на одном и том же месте.

Он понимал, что от агроневежества можно избавиться и как то даже приобрел соответствующее пособие. Книга была толстенная, с множеством черно белых фотографий, схем и таблиц, многие из которых прекрасно демонстрировали скудость и поверхностность его знаний. При одном взгляде на убористый шрифт и бесконечные пункты руководящих указаний, Арно одолела такая тоска, что увесистый том быстро оказался где то среди мотков проволоки и старых пакетиков с семенами в подсобном сарайчике.

Когда его определяли в садовники, Арно, естественно, стал отнекиваться, указывая на отсутствие у себя соответствующих способностей и склонностей. Однако ему терпеливо объяснили: именно это отсутствие склонности и послужило причиной подобного назначения. Его собственные желания должны отойти не на второе, не на третье и даже не на самое последнее место, они просто не должны быть приняты во внимание вообще. Своему эго (этому жадному и властному зверю) не должно потакать! Никаких пристрастий, никакого выбора! Хочешь расти духовно – умерь желания, и короткого пути здесь нет. Арно тяжко вздохнул и вырвал еще несколько сорняков.