Тем временем в зале заседаний девушка в муслиновых шароварах разразилась плачем. Человек с бородкой на некоторое время вышел, но скоро вернулся с сообщением, что все уже разошлись, и им тоже пора возвращаться к себе.

В том, что разошлись все, он оказался не совсем прав. После того, как небольшая процессия скрылась за дверьми, на верхней галерее поднялся на ноги молодой человек. Все время, пока шло разбирательство, он сидел, укрывшись за колонной. Теперь неподвижно стоял. Его взгляд был устремлен на опустевшее кресло коронера. Затем он достал из кармана джинсов клочок бумаги и стал читать. Судя по времени, которое это у него заняло, он перечитывал написанное уже не в первый раз. Наконец он убрал бумагу и наклонился вперед. Судя по тому, как побелели костяшки вцепившихся в перила пальцев, молодой человек находился в сильном волнении. Так он простоял некоторое время, после чего рывком надвинул на светлые волосы козырек кепки и повернулся к выходу. Было, однако, похоже, что он еще не до конца успокоился, потому что сбегал с лестницы со сжатыми в кулаки руками и побелевшим от ярости лицом.

* * *

Через пять дней пепел несчастного Джима Картера был развеян под кроной гигантского кедра, где любил отдыхать покойный. Со звяканьем маленьких колокольчиков и стеклышек, подвешенных к деревянной рамке, поднятой к восходящему солнцу, была прочитана молитва за его следующее перевоплощение в один из лучей космической энергии. Затем все негромко и слаженно проскандировали нечто, напоминающее стих, выпили по чашечке ароматического чая с лимоном, съели по кусочку домашнего торта, изготовленного мисс Каттл, и разошлись.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ДВЕ СМЕРТИ

Глава первая

Завтрак подходил к концу. Учитель, встававший на рассвете для совершения медитации и молитвы, на завтраке не присутствовал, довольствуясь настоем из трав и сухим печеньем, после того как очистил и перезарядил новой энергией свои чакры. Как бы ни обожали, возможно даже боготворили, своего наставника (он первый назвал бы это грубым преувеличением) члены общины, в отсутствии Учителя все чувствовали себя более раскованно. В небольшой компании собравшихся за внушительным столом царила непринужденная атмосфера.

– Ну с, а чем собирается сегодня днем заняться наша парочка? – спросил Арно, стирая с бородки капельку йогурта салфеткой с ручной вышивкой. Он имел в виду тот единственный отрезок времени, которым каждый из группы мог распоряжаться по собственному усмотрению, остальное время полагалось посвящать труду на благо общины и обрядам.

– Отправимся на Морриганский холм, – ответила Хизер Биверс. Она не говорила, а лепетала, словно маленький ребенок, хотя ее длинные волосы уже тронула седина. – Там, говорят, есть монолит, обладающий вибрацией поразительной силы. Мы хотим попробовать высвободить из него космическую энергию.

– Будьте с этим поосторожнее, – предупредил Арно, – захватите амулеты.

– Непременно, – ответила Хизер. При этом она сама и ее муж Кен суеверно коснулись кристаллов горного хрусталя. Наподобие третьего глаза они сверкали, приклеенные к кожаным головным повязкам на лбах у них обоих. – Последний раз, когда мы высвободили энергию, перед нами предстал Илларион и передал сообщение невероятной мощности. Он… он весь… лучился, правда же, Кен?

– Угу, – невнятно подтвердил тот, запивая отруби компотом. – Обрисовал события на тысячу лет вперед, плюс межгалактические военные планы Марса. Горяченькое нам предстоит тысячелетие.

– А ты, Джанет? Какие у тебя планы?

– Сегодня такой чудный день! Пожалуй, съезжу в Каустон, нашей Мэй нужны новые иглы для вышивки. Может, съездишь со мной, Трикси? Мы могли бы потом погулять, пройтись по парку и съесть мороженое. – Джанет обращалась к девушке, сидевшей рядом с Арно, но та ей не ответила.