— Ничего, — шикнул в ответ, отсмеявшись, — это нервное. Пойдем давай.
И мы пошли. Мало-помалу потолок начал отступать, шахта расширялась кверху. Не буду врать, это весьма обрадовало, потому что за время “путешествия” стало казаться, что я в гробу. Движущемся. Но тут же радость улетучилась, потому что из темноты донесся слабый запах. Даже целая смесь запахов. И я узнал все. Пахло землей, палеными проводами и… соляркой. Я остановился как вкопанный и еще раз глубоко вдохнул. Мало ли, вдруг мозг знакомые ощущения подсовывает, чтоб ситуацию хоть немножко приземлить. Но откуда здесь, в этом мире, взяться проводке? До изобретения электричества самым светлым местным умам как до Китая раком. Нет, конечно, может, сама технология и известна уже, да только в народ ее не выпускают. Держат, так сказать, рабочий класс в узде.
— Витя, не тормози, — голос у Софы прямо-таки сочился нетерпением, — щас эти тварюги люк прогрызут все-таки и нас с тобой слопают за милую душу.
— Не прогрызут, — возразил я, — там крепкая штука, вековина. Клыки себе обломают.
Но веры в эти слова у меня особо не имелось. Если даже твари не справятся, то тот франтоватый мудак им подсобит. Подозреваю, что в загашнике у него полным-полно всяких фокусов найдется. Такого же мнения придерживалась и моя подруга по несчастью.
— Вот и занесла же нас с тобой нелегка-а-а-а-а…
Неожиданно ее силуэт пропал из виду, унося вместе с собой обрывок слова. Я остановился и прищурился, стараясь рассмотреть хоть что-то. Но с таким же успехом можно было бы Тихий океан на байдарке переплывать. В принципе, никто не запрещает, но занятие бессмысленное. Спуск обрывался и уходил в черноту. Несмотря на то, что вокруг царила относительная прохлада, меня прошиб пот. Горячие капли ползли по лопаткам, и вдруг нестерпимо захотелось почесаться.
Вот ты и остался один, браток. буквально за секунду. Нет, за доли секунды. Один в темноте. Хм, а почему название кажется таким знакомым? Есть идеи?
Я утер взмокший лоб. Так, надо мыслить рационально. Навряд ли в этом мире, какой бы волшебный он ни был, можно пропасть без следа… Думай, думай! Однако сосредоточиться мне не позволяли. Где-то далеко позади раздался оглушительный лязг, к которому тут же добавился еще один звук. И он понравился мне еще меньше. Жадное, голодное уханье.
А это что?
— Витя-я… — послышалось снизу.
— Софа? — я постарался спросить шепотом, но он получился таким громким, что аж от стен отдался, — ты где?
— Внизу.
Полученный ответ совершенно меня не обнадежил. Да и голос звучал глухо, как из-под земли. Поэтому мысль о том, где именно сейчас оказалась моя подруга, пришла вполне конкретная.
— В аду, что ли?
— Да нет же, придурок! — вот сейчас всю потусторонность как ветром сдуло, — прыгай давай. Тут невысоко.
Знаешь, будь ты хищной тварью, обитающей во тьме, тоже наловчился бы имитировать чужие голоса, чтоб не вызвать у потенциальных жертв подозрения.
Мысль хорошая, но пришла уже поздно. Я успел прыгнуть. К счастью, вместо твари на месте оказалась Софа, и она меня не обманула — до земли и правда было невысоко. Мы в детстве с пацанами с гаражей когда сигали, и то выше было. Расшибать локти, колени и носы это, впрочем, все равно не мешало. Но кто детство без травм прожил, у того оно зря прошло. Один мой сосед по двору, Степка Крузичев однажды так с верхотуры навернулся, что руку распорол. Кровищи натекло целый океан, на десяток Распятьевых бы хватило. Но нашей советской медицине все под силу… разве что с очередями в поликлиниках толку дать не могут. Врачи тогда сработали быстро, Степкину культяпку залатали, сорок два стежка сделать пришлось. |