– Мисс Фрина, Мэри Тэчелл просила меня передать вам, что она рассказала матери про все, что было написано в дневнике Алисии. До свидания, – добавила девочка, нежно поцеловала Фрину и снова убежала к автомобилю.

Последствия этого известия сказались через час, когда Дот и Фрина наряжали хихикающую Нину в одну из ее обновок – бледно-желтый костюм, который не подошел Дот.

– Звонит господин Воддингтон-Форсайт, мисс Фишер, – возвестил господин Батлер.

Фрина закусила губу.

– Мисс Фишер? Хочу поблагодарить вас за то, что разыскали мою дочь. Но теперь сбежал мой сын, оставив письмо с самыми ужасными обвинениями в адрес моей жены. Не возьметесь ли вы снова за поиски?

Фрина попыталась было найти подходящие слова, но не смогла и просто повесила трубку.

– Господин Батлер, если этот ужасный господин позвонит снова, скажите ему, что в настоящий момент я не берусь ни за какие дела. А в будущем, господин Батлер, для господина ВоддингтонФорсайта меня нет дома. Никогда.

Телефон снова зазвонил и, когда господин Батлер поднял трубку, Фрина оставила его одного.

С Воддингтон-Форсайтами покончено, их репутация уничтожена. Госпожа Тэчелл вряд ли удержится, чтобы не разболтать такую пикантную новость, подумала Фрина и вернулась, чтобы облачить Нину в зеленое дорожное платье от Шанель, одновременно руководя уничтожением в садовой печке ее революционного балахона.

Они стояли в дверях. Фрина вздохнула, поцеловала Нину и пожала руку Биллу Куперу. Затем она обернулась к Питеру; на нем был все тот же видавший виды костюм, в котором она увидела его в первый раз.

– Питер, а ты ничего не хочешь взять с собой?

– Воспоминания, – ответил он нежно. – Я буду помнить тебя всю жизнь.

Не сказав больше ни слова, он спустился по ступенькам; остальные последовали за ним. Путешественники разместились в большом автомобиле, и тот отправился в путь. Уехали, осознала Фрина, закрыв за ними дверь. Все ее гости разъехались. Ее изысканный прохладный дом опустел и снова сделался просторным.

Она подняла трубку и попросила соединить с университетом.

– Линдсей? – переспросила она, услышав молодой голос. – Это Фрина. Может, сходим куда-нибудь вечерком?

Телефонная трубка что-то промямлила в ответ.

– Ну, зубрить можно и в другое время.

На другом конце провода, похоже, признали ее правоту, но хотели что-то уточнить.

– Что стряслось? Я прошла сквозь огонь и смерть, старина Линдсей, и теперь хочу танцевать.