— Конечно, мне очень жаль, — просто отозвался Джемисон, подавив мгновенное раздражение.

— Теперь я должен заботиться о ребенке, ведь, кроме меня, некому о ней позаботиться. Мне придется нелегко, мистер Джемисон. Если я поддался на уговоры мистера Андре, то лишь потому, что был расстроен и думал только о том, как бы бедняжку не потащили в суд на растерзание адвокатам. Я поторопился. Сумма, о которой мы условились, слишком мала.

— Какова же она, позвольте спросить?

— Шестьдесят тысяч долларов, сэр. И хотя звучит солидно, это вовсе не так, если разобраться. Подумайте, сколько всего ей понадобится: образование, дом, друзья… А я бедный человек и живу в маленькой квартирке. Конечно, ей это не подойдет. Я сделаю все, что в моих силах, но кто, скажите, возместит ей то, чего она лишилась? Кто сможет восполнить эту утрату? Как она будет жить без своей любимой сестры и родителей?

— Я пришел, чтобы поговорить о ее будущем, мистер Криссел.

— Вот как? — Тот заинтересовался.

— Я хотел бы, чтобы вы позволили мне ей помочь.

— То есть вы предлагаете финансовую помощь сверх оговоренной суммы?

— Именно так.

— Это очень благородно с вашей стороны, сэр. Очень-очень благородно. И хотя я человек гордый, мне приятно знать, что в течение всех этих долгих лет я смогу рассчитывать на вашу поддержку.

— Я не совсем то имел в виду.

— Мистер Джемисон, перед тем как начать переговоры, — простите мне этот деловой термин, но я, в конце концов, деловой человек, — я хотел бы получить от вас чек для бедной девочки на совсем небольшую сумму, такой символический подарок…

— Подождите. Прежде всего, мой адвокат составит договор, и вы его подпишете.

Криссел вздохнул:

— Да, разумная предосторожность — на случай, если другая сторона попробует использовать вашу щедрость в корыстных целях…

— Вот именно. Кроме того, мне необходимо ваше согласие на то, что я буду принимать решения относительно образования девочки.

— Очень необычно.

— Иначе я не смогу оказывать ей финансовую поддержку.

— Ну а если я соглашусь, что вы предлагаете?

— Хороший летний лагерь. Она пойдет в хорошую частную школу, а после школы — в один из лучших женских колледжей. Я не буду давать ей наличные, но стану оплачивать все расходы. Шестьдесят тысяч останутся ей на совершеннолетие. Вам не придется думать о ее проживании. Это значительно облегчит нелегкое бремя ваших забот, мистер Криссел.

Криссел печально покачал головой:

— Извините. Она слишком юна, и ей нужен домашний уют, тепло. Позже, может быть.

— Сейчас или никогда.

— Это похоже на ультиматум, мистер Джемисон. Мне не нравится ваш тон.

— Это и есть ультиматум, — улыбнулся Дэв. — Как душеприказчик и опекун, вы отвечаете за нее перед законом. Я расскажу Сьюзен о моем предложении. Вам придется объяснить суду свой отказ принять мою помощь.

— Сьюзен послушает меня, сэр.

— Час назад она сама сказала мне, что не станет вас слушать.

Криссел побелел как полотно.

— Кто дал вам право восстанавливать против меня ребенка?

— Насколько мне известно, если выяснится, что опекун пренебрегает своими обязанностями, суд может назначить другого опекуна.

— Вы угрожаете мне, мистер Джемисон?

— Вы очень проницательны.