|
– Вы рассказали мне об этом во время нашей с вами второй встречи, когда я в первый раз пришел к вам сюда. Вы сказали мне, что у него были серьезнейшие проблемы со слухом и что он говорил о них со своим другом Эрихом. – Она опять попыталась возразить, ему захотелось встряхнуть ее, чтобы до нее наконец дошло. – И еще он сказал вам, что посещал и другого врача. Все это будет в моем отчете о нашем с вами разговоре.
– Зачем вы это делаете? – спросила она наконец. Жестом он отвел этот вопрос. Она повторила: – Зачем вы это делаете? – Затем, что вы его не убивали. – А остальное? То, что я сделала? – Вас за это невозможно наказать, синьора, так, чтобы еще более тяжкое наказание не постигло вашу дочь. Эта правда заставила ее вздрогнуть. – Что еще я должна сделать? – послушно спросила она. – Пока не знаю. Просто запомните, о чем мы с вами говорили в тот день, когда я к вам пришел. Она хотела что‑то произнести, но не произнесла. – Что такое? – переспросил он. – Нет, ничего. Он решительно поднялся. В самом деле, как‑то неловко – сидеть и строить козни против правосудия. – В таком случае это все. Полагаю, вам придется подтвердить все это на дознании. – А вы там будете? – Да. К тому времени я оформлю и подошью в дело мой отчет и заключение. – И что в них будет? – В них будет правда, синьора. Она проговорила ровным голосом: – Я уже не знаю, что такое правда. – Я сообщу procuratore , что в результате моего расследования выяснилось, что ваш муж покончил с собой, поняв, что ему грозит полная глухота. Ведь так оно и было? – Да, – отозвалась она. – Так оно и было. И продолжала сидеть, когда он вышел из гостиной, где она сделала мужу последний укол.
Глава 25
На другое утро ровно в восемь, как было велено, Брунетти положил свой рапорт на стол вице‑квесторе Патты, где таковой и пролежал вплоть до прибытия непосредственного начальника в двенадцатом часу. Когда, ответив на три телефонных звонка и прочтя от корки до корки финансовую газету, вице‑квесторе взялся наконец за чтение рапорта, то нашел его весьма интересным и полезным.
В результате проведенных мной следственных действий я пришел к выводу, что маэстро Хельмут Веллауэр покончил жизнь самоубийством из‑за стремительно прогрессирующей глухоты. За последние несколько месяцев его слух ослабел настолько, что составлял лишь 40 % нормы (см. прилагаемые записи бесед с доктором Штейнбруннером и доктором Трепонти, а также прилагаемые медицинские документы). 2. Эта потеря слуха явилась причиной растущей неспособности осуществлять обязанности дирижера (см. прилагаемые записи бесед с проф. Реццонико и синьором Траверсо). 3. Маэстро находился в подавленном состоянии (см. прилагаемые записи бесед с синьорой Веллауэр и синьориной Бреддес). 4. Он имел доступ к указанному яду (см. прилагаемые записи бесед с синьорой Веллауэр и доктором Штейнбруннером). 5. Было известно, что он одобрял саму идею самоубийства в случае, если окажется не в состоянии функционировать как музыкант (см. прилагаемую запись телефонного разговора с доктором Штейнбруннером. Личное письмо вскоре будет доставлено из Германии). С учетом всей этой крайне существенной информации, а также логически исключив всех подозреваемых в силу отсутствия у них мотива или возможности совершить преступление, я пришел к единственному заключению – что маэстро избрал самоубийство как альтернативу полной потере слуха. |
