В дом вернулся к половине пятого, спокойный и полный решимости. Достал дорожные сумки, покидал в них вещи, перенес сумки к порогу, и тут на него снова накатило. Что он наделал! Как решился на такое? Его била дрожь, да так, что он рухнул на диван и полчаса просидел, трясясь то ли от страха, то ли от холода. Наконец ему удалось взять себя в руки. Он вышел на крыльцо, и тут случилось непредвиденное: их садовник, дед Егор, постучался в калитку. Он снова застыл как статуя. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. В голове пульсировала единственная мысль: старик догадается, что с ним что-то не так!

Но нет, не догадался. Каким-то чудом он сумел взять себя в руки и впустить старика. Дед Егор болтал без умолку, порывался помочь, и в итоге именно он загрузил сумки в багажник. Как всегда, пожурил Эмму за то, что не помогла мужу собрать вещи, пообещал приглядывать за домом и закрыл за ним ворота.

Он уехал в Москву. Там взял билет до Сочи и поехал к семье. Как он пережил ту первую неделю, он и сам не понимал. Ходил с детьми на пляж, делал комплименты жене, шутил с отдыхающими и ждал, ждал, ждал… Он ждал, когда за ним придут, но никто не приходил, и он поверил в то, что все прошло гладко. Его никто не видел, следовательно, есть шанс выкрутиться.

Тело нашли только через месяц, и его жизнь снова превратилась в ожидание. И он дождался: к нему пришли, только не из милиции. На проходной завода появился фотограф с пачкой фотографий, где он снят вместе с Ингой на той тропинке. На снимках не было видно его лица, там вообще сложно было определить, кто на фото, но одного слова фотографа было достаточно для того, чтобы под него начали копать. И тогда его жизнь будет разрушена! Фотограф хотел много, очень много. И он заплатил. А через месяц он пришел снова. И снова, и снова, и снова. Аппетиты фотографа все росли, а его финансы таяли. И вот две недели назад фотограф запросил такую сумму, которую он не мог предоставить. Он сказал фотографу, что сумма неподъемная, но тот лишь посмеялся. «Хочешь оставаться чистеньким – найдешь», – заявил он. Вот так он решился на второе убийство. А что еще ему оставалось?

Ему было не жаль фотографа, и угрызений совести он уже почти не испытывал. Этот подонок сам выбрал свой путь, так что получил он по заслугам. Зачем он лез в чужие дела, зачем разнюхивал чужие секреты? Он сказал фотографу, что деньги будут готовы через неделю, и назначил встречу в безлюдном месте. В тот момент он уже знал, что убьет фотографа. Не знал как, но точно знал, что убьет. А этот идиот даже не заподозрил неладное. Шантажировать убийцу и совершенно не опасаться за свою жизнь – высшая степень легкомыслия!

Он только не ожидал, что будет столько крови. Они встретились с фотографом здесь, у заброшенного сарая. Его удачей было то, что фотограф пришел пешком. Глупый скряга везде ходил пешком. Он принес мешок для денег, а вместо этого получил удар по голове. Старая оглобля сделала свое дело, фотограф упал как подкошенный. Два других удара он сделал для страховки. Потом стоял в темном сарае и ждал, пока прекратит хлестать кровь из ран. Примерно через час он хладнокровно завернул тело в мешковину, которую нашел здесь же, в сарае, погрузил в багажник, отвез на Звенигородское шоссе и бросил в кусты, как падаль, чем он, в сущности, и являлся.