|
И частенько, возможно, это было чистым совпадением, эти джентльмены в скором времени вынуждены были предстать перед судом по обвинениям в мошенничестве, шантаже и сводничестве — однако, бюро мисс Климпсон имело прямую телефонную связь со Скотланд-Ярдом, а большинство ее дам не были такими уж беззащитными, как могло бы показаться. Остается фактом и другое: дотошному следователю не составило бы труда установить, что деньги, которыми оплачивались аренда помещений и все коммунальные услуги, поступали с банковского счета лорда Питера Вимси. Его светлость не слишком охотно рассказывал об этом своем предприятии, но временами, в откровенных разговорах со старшим инспектором Паркером или другими близкими друзьями, он упоминал о нем, как о «своем курятнике».
Прежде чем ответить лорду Питеру, мисс Климпсон налила ему чая. На ее худых запястьях, прикрытых кружевными манжетами, было надето множество узких браслетов, которые воинственно позвякивали при каждом ее движении. — Я, честно говоря, не знаю, — отозвалась она, явно принимая во внимание лишь чисто психологическую сторону проблемы. Я уж не говорю о том, что это чрезвычайно опасно, но главное — совершенно безнравственно. Приходится только удивляться, откуда берутся такие чудовища, способные совершить такое преступление. И что это может им дать? Да чаще всего ничтожно мало! — Именно это я и имел в виду, — сказал Вимси. — Что они хотят получить? Конечно, есть люди, занимающиеся этим ради развлечения, как та немка, как бишь ее звали — которой нравилось смотреть, как люди умирают. — Довольно странное пристрастие, — проговорила мисс Климпсон. — Без сахара, кажется? Знаете, милый лорд Питер, не раз моей печальной обязанностью было присутствовать у постели умирающих, и хотя многие из них (к примеру, мой дорогой отец) умирали в высшей степени красиво и по-христиански, я бы не назвала это развлечением. Конечно, разные люди понимают развлечения очень по-разному… Я, например, совершенно равнодушна к Джорджу Роби, а вот Чарли Чаплин меня всегда смешит… не хочешь, а рассмеешься, но тем не менее, знаете ли, любая смерть сопровождается неприятными деталями, которые, казалось бы, не должны были прийтись по вкусу ни одному человеку, даже самому развращенному. — Я совершенно с вами согласен, — сказал Вимси. — Но, наверное, в некотором смысле приятно сознавать, что держишь в руках чью-то жизнь и смерть. — Но это — покушение на прерогативы Создателя! — возмутилась мисс Климпсон. — Лишь в Его воле решать судьбу смертного. — Однако весьма приятно сознавать свою, так сказать, божественность. «Высоко на небесах, словно слон на парусах». Я готов признать, что это кружит голову. Но с практической точки зрения в этой теории сам черт не разберется — извините, мисс Климпсон, мне следовало бы выражаться осторожнее. Я хотел сказать — эта теория совершенно неудовлетворительная, поскольку непонятно, к кому ее можно приложить. Если мне надо искать убийцу-маньяка, то можно прямо сейчас перерезать себе горло. — Не говорите так, — взмолилась мисс Климпсон, — даже в шутку. Ваша работа здесь — такая благородная, такая нужная — стоит того, чтобы жить, даже несмотря на самые горькие разочарования в личном плане. И мне известны случаи, когда подобные шутки оборачивались очень плохо — самым неожиданным образом. Я была знакома с одним молодым человеком, у которого была привычка говорить самые необдуманные вещи (это было очень давно, лорд Питер, когда вы были еще в пеленках, но молодые люди и тогда бывали очень распущенными, что бы сейчас ни говорили о прошлом), и однажды он сказал моей бедной дорогой мамочке: «Миссис Климпсон, если я сегодня не набью полный ягдташ дичью, то застрелюсь» (а он был страстный охотник). И вот он взял ружье и пошел на охоту, и когда перелезал через живую изгородь, то спусковой крючок зацепился за сучок, и ружье выстрелило — ему разнесло голову. |
