— Вы очень добры…

— Нет-нет, нисколько. Это — мое хобби. То есть — не делать людям предложения, а расследовать преступления. Ну, до скорого. И я навещу вас снова, если позволите.

— Я прикажу швейцару пускать вас незамедлительно, — серьезно пообещала заключенная. — Вы всегда застанете меня дома.

Вимси не шел, а летел по грязной улочке, чувствуя почти головокружение от восторга. «Похоже, у меня все-таки получится… Конечно, ей сейчас худо… И неудивительно — после этого мерзавца… Но отвращения она не испытывает… Кожа у нее цвета меда… Ей следует носить красное… и старинные гранаты… и много колец, немного старомодных… Я мог бы постараться заставить ее забыть… И чувство юмора у нее есть… Умная… скучать не придется… Будешь просыпаться утром, зная, что впереди целый день, полный приятных неожиданностей… А потом можно вернуться домой и лечь в постель… и это тоже будет здорово… А пока она будет писать, я мог бы уходить и заниматься своими делами, так что нам обоим не было бы скучно… Интересно, прав ли Бантер насчет этого костюма… Мне всегда кажется, что он чуть темноват, но покрой удачный…»

Он приостановился у витрины, чтобы незаметно посмотреть на свое отражение. Взгляд его упал на большое красочное объявление:

«ВЫГОДНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ:

БОЛЬШАЯ РАСПРОДАЖА

ТОЛЬКО ОДИН МЕСЯЦ»

— О, Боже! — проговорил он, внезапно отрезвев. — Один месяц… четыре недели… тридцать один день. Времени совсем мало. А я еще не знаю, с чего начинать.

Глава 5

— Итак, — вопросил Вимси, — почему люди убивают других людей?

Он сидел в кабинете мисс Катарины Климпсон. Номинально ее заведение было машинописным бюро — и там действительно работали три умелых машинистки, которые время от времени превосходно перепечатывали рукописи для писателей и ученых. Судя по всему, дело было процветающим, поскольку заказчикам часто приходилось отказывать под тем предлогом, что служащие целиком загружены работой. Но на других этажах здания кипела работа совершенно иного рода. Все служащие были женщинами — в основном пожилыми, но среди них встречались молодые и привлекательные. А если бы кто-то заглянул в стальной сейф, где хранились личные дела, он смог бы убедиться в том, что все они относились к числу «обиженных судьбой». Среди них были старые девы с крошечным доходом или вовсе без дохода, вдовы без родственников, женщины, брошенные странствующими мужьями и живущими на скудные алименты: у всех, до поступления на работу к мисс Климпсон, не было никакого другого занятия, кроме бриджа и сплетен. В штате числились ушедшие на покой и разочарованные школьные учительницы, оставшиеся без работы актрисы, отважные женщины, пытавшиеся завести шляпные ателье и чайные. И в их числе оказалось даже несколько молодых аристократочек, которым наскучили коктейли и ночные клубы. Похоже, почти все свое время эти женщины тратили на то, чтобы отвечать на объявления. Неженатые джентльмены, которые желали познакомиться с дамами, имеющими средства, с перспективой брака, бодрые старички, которым нужны были домоправительницы для работы в уединенных сельских поместьях, предприимчивые джентльмены с финансовыми планами, которым необходимы были капиталы, джентльмены-литераторы, которые искали женщин-соавторов, внушающие доверие джентльмены, которые собирались нанять талантливых актрис для работы в провинции, великодушные джентльмены, которые готовы были поделиться со всеми желающими секретом, как зарабатывать деньги в свободное время — на подобные предложения нередко первыми откликались сотрудницы мисс Климпсон.