Хотя, может, в душе он именно такой, каким предстал перед нами в Артаре. Вот он и отрывается по полной. Настоящая его жизнь - здесь. В реале же ждёт лишь дряхлая опостылевшая оболочка.

- Слушайте, мы правда ничего не знаем ни про какой сожженный лагерь, - сказал Густав. - Мы покинули Фроствальд сразу же после той заварухи с Имиром.

- И с Мавериком больше не встречались?

- Нет, конечно! - отрезал Кейн. - И вся эта история с разрушенной таверной - бред. Маверик больше не заходил в игру с того самого раза. Это я знаю точно.

- Откуда? Может быть, он...

- Не может! Маверик... То есть, мистер Грант... Он умер. Два дня назад. В аккурат во время того сеанса.

Глава 4 

Мы с Каем неторопливо шагали по длинному гулкому коридору, и эхо наших шагов, опережая нас, перекатывалось между каменными стенами. Коридор постепенно забирал влево, и конец его терялся за поворотом. Насколько я понял, он кольцом опоясывал все центральное строение крепости - овальное, как Колизей.

Ребят мы оставили в Зале совета. Кай настоял на этом - десяток незнакомых людей, шастающих по крепости, привлечет лишнее внимание. К тому же, насколько я понял, он хотел побеседовать наедине. Но заговаривать при этом не торопился.

По левую сторону от нас через почти равные промежутки располагались причудливо украшенные двери. Ни одной одинаковой за все время не попалось. В правой стене двери тоже были, но реже, и представляли собой пустые, зияющие темнотой проемы. Возле каждого из них стояли безмолвные стражи. Я так и не понял - то ли неписи, то ли просто статуи в доспехах.

- Куда ведут эти двери? - спросил я.

- Те, что справа - к бойницам и наружу, на крепостные стены. Слева... Личные покои офицеров. Собственно, тут и располагаются персональные сокровищницы. Общее гильдейское Хранилище - под землей. Но туда посторонним нельзя.

Вон оно что...

Я оглянулся на очередную дверь, украшенную затейливым барельефом, изображающим не то битву, не то оргию - из-за обилия полуголых мускулистых тел и не поймешь сразу.

Иметь в Артаре собственный угол - хотя бы просто отдельную комнату - большая роскошь. Кое-какая недвижимость есть в Оплотах, но уже давно раскуплена, несмотря на баснословную стоимость. Так что самый реальный способ получить жильё - это состоять в успешной гильдии. Причем быть в ней не последним человеком.

Жильё решает множество проблем. Можно расположить в ней специальный артефакт - что-то типа миниатюрного менгира Возврата, и телепортироваться к нему из любой точки мира. Хранить свои деньги и трофеи без боязни, что их украдут. Игроки побогаче могут натаскать в дом и портативные алтари, дающие полезные баффы.

В общем, твоя личная безопасная гавань. Сбегаешь в неё, сбрасываешь лут, приводишь себя в порядок - и снова в бой.

- А сколько вообще человек в Легионе? - спросил я.

- Сейчас даже я не могу точно ответить на этот вопрос, - проворчал Кай. - Если верить счетчику в гильдейском чате - то осталось почти пять тысяч. Но сколько из них еще отколется...

- Пять тысяч - серьезная цифра, - уважительно отозвался я.

Кай хмыкнул.

- Доходило и до семи. Не забывай, что это просто общее число состоящих в гильдии. В онлайне одновременно находится процентов двадцать максимум. Наш прайм-тайм - с 22 часов по Гринвичу и примерно до часу ночи.

- Логично. Большинство же играет в рекомендованном режиме.

Медики настаивают на том, что в Эйдосе нужно проводить не более полутора-двух часов в сутки. Лучше всего - одним сеансом, вечером, чтобы затем плавно перевести мозг в состояние обычного сна. Это самый щадящий для психики и нервной системы режим - ты засыпаешь, проводишь день в виртуальном мире, снова засыпаешь, а утром тебя ждет реальный мир.

- Большинство - да. И это, на самом деле, большая проблема для любой гильдии.