– Все дело в деньгах, – заметил Меландер.

– Сам знаю. Но разве это помогло бы?

– Нет, – ответил Меландер. – Однако это самое простое объяснение.

Он вытряхнул пепел из трубки и углубился в свои бумаги.

– Ты, наконец, поговорил уже с психологами? – о кислой миной поинтересовался Колльберг.

– Да, – не поднимая головы, ответил Меландер. – Протокол сейчас перепечатывают.

В штаб‑квартире расследования появилось новое лицо. Треть обещанного пополнения только что прибыла. Монссон из Мальмё.

Монссон был почти такого же роста, как Гюнвальд Ларссон, однако внешне выглядел гораздо менее устрашающе. Из Сконе он приехал на собственном автомобиле. Причем вовсе не для того, чтобы получить ничтожную компенсацию в сорок шесть эре за один километр, а потому, что совершенно справедливо полагал, что было бы неплохо иметь в своем распоряжении автомобиль с буквой «М» на номерном знаке.

Теперь он стоял у окна и глядел на улицу, одновременно жуя зубочистку.

– Для меня есть какая‑нибудь работа? – спросил он.

– Да. Мы не успели допросить несколько человек. Например, фру Эстер Кельстрём, вдову одной из жертв.

– Вдову слесаря Юхана Кельстрёма?

– Да. Она живет на Карлбергсвеген, 89.

– А где находится Карлбергсвеген?

– Вон там висит план, – усталым голосом сказал Колльберг.

Монссон положил изжеванную зубочистку в пепельницу Меландера, вынул из внутреннего кармана новую и с хмурым видом осмотрел ее. С минуту он изучал план города, потом надел плащ. В дверях он обернулся и посмотрел на Колльберга.

– Послушай.

– Да, в чем дело?

– Тут есть какой‑нибудь магазин, где можно купить ментоловые зубочистки?

– Не знаю.

– Ага, – удрученно сказал Монссон. Перед тем как выйти, он добавил: – Но ведь должны же они здесь быть. Дело в том, что я недавно бросил курить.

Когда дверь за ним закрылась, Колльберг посмотрел на Меландера и сказал:

– Я однажды уже встречался с этим субъектом. В Мальмё, прошлым летом. Тогда он сказал то же самое.

– О зубочистках?

– Да.

– Странно.

– Что?

– То, что за целый год он не смог проверить, продаются ли они.

– Эх, ты безнадежен, – сказал Колльберг.

Меландер принялся набивать трубку. Все еще не поднимая взгляда, он сказал:

– У тебя плохое настроение?

– Конечно, черт возьми, – ответил Колльберг.

– Злиться бессмысленно. В таком состоянии все валится из рук.

– Тебе легко говорить, – ответил Колльберг, – потому что ты флегматик.

Меландер не отреагировал на это, и разговор закончился.

Несмотря на все утверждения о чинимых полицией препятствиях, Великий Детектив – Общественность – действовал без устали целый день.

Сотни людей звонили или приходили лично, чтобы сообщить, что они, предположительно, ехали в том автобусе, в котором произошло групповое убийство.

Всю эту информацию нужно было перемолоть в мельницах допросов, и только в одном случае этот труд оказался не напрасным.

Мужчина, который сел в двухэтажный автобус возле Юргордсброн в понедельник вечером около десяти часов, заявил о готовности присягнуть, что видел Стенстрёма. Он сделал это заявление по телефону Меландеру, и тот сразу же вызвал его.

Это был мужчина лет пятидесяти. Судя по всему, он был абсолютно уверен в том, что говорит.

– Значит, вы видели ассистента Стенстрёма?

– Да.

– Когда?

– Тогда, когда я сел возле Юргордсброн.