Польщенная Эмили не удержалась от улыбки.

— Помимо ночных кошмаров наведение порядка в домашних делах — тоже по моей части. Какие еще дела следует уладить?

Его глаза внезапно ярко вспыхнули, но он тут же отвел их и некоторое время изучал свою кружку.

— Родители Анабеллы связались со мной через своего поверенного. По поводу Джошуа, — наконец выговорил он.

Эмили тихо ахнула.

— Надеюсь, речь идет не об опеке?

— Они требуют разрешения регулярно видеться с внуком. — Он в упор посмотрел на нее. — Что вы думаете по этому поводу?

— Ну, я думаю, что у них есть на это право, как и у Джошуа. Я понимаю, что это такое — не иметь связей со своей семьей, и если бы я знала, что кто-то специально приложил к этому руку… — Ну и что бы она тогда сделала? Эмили не стала отвечать на этот мысленный вопрос, поскольку единственное, что мешало ее родителям видеться с ней, было полное отсутствие родительских чувств. Какое счастье, что у нее оставался еще дедушка. — Это неправильно — препятствовать дедушке и бабушке видеться со своим внуком.

— Я им и не собирался препятствовать, — отрезал он. — Им только следовало позвонить по телефону мне, а не вести переговоры через юридическую контору.

— А вы сами не хотите им позвонить? — Нет, он не хотел, она увидела это по его лицу. И покачала головой. — Прежде вы всегда делали первый шаг.

Он помрачнел и отвел взгляд.

— Я много чего делал прежде. Все это в прошлом.

Много чего делал, когда Анабелла была с ним. Былое возмущение, которому Эмили давно не давала воли, вновь больно резануло душу.

— Может быть, вам пора перестать винить себя в том, что случилось, — сказала она невольно более сурово, чем намеревалась. — Блейнли тоже страдают, так же как и вы. Облегчите жизнь и им, и Джошуа, и себе. Позвоните первый.

«Блейнли. Сноухок Лодж». Митч уставился на отображенную на мониторе страницу телефонного справочника. Вот он, номер. Теперь ему не отвертеться. Оставалось только набрать цифры и договориться. Может быть, ему не придется встречаться с ними, видеть печаль в их глазах, осуждение, разочарование. Он не сумел сделать счастливой или хотя бы довольной их единственную дочь. Но видит Бог, он старался. До самого конца.

Сними трубку и набери номер. Даже если не ради Джошуа и не ради стариков. Ему следовало сделать это прежде всего для себя самого, чтобы стереть из памяти выражение на лице Эмили, с каким она советовала ему, по сути, переступить через свои принципы. Он всегда ценил ее мнение, и открытие, которое он сделал прошлой ночью, глубоко его задело. Эмили Уорнер разочаровалась в нем. Вот и еще один повод для бессонницы.

Горько усмехнувшись, Митч повернулся вместе с креслом и протянул руку к трубке. В тот же миг экран компьютера погас, и, едва успев выругаться, он услышал за окном какой-то шум. Раздались чьи-то голоса, где-то хлопнула дверь. Он не различил шума шагов по застеленному ковровой дорожкой коридору, но почувствовал его и приготовился, что вот сейчас распахнется дверь. Она и распахнулась.

Так он и думал: его младшая сестренка!

— Ах, вот и сам отшельник в своей берлоге.

— Не стой в дверях, детка. — Митч хмуро наблюдал, как она устраивается на втором из двух посадочных мест, находившихся в его кабинете. — Чувствуй себя как дома.

— Это было бы проще, если бы ты обзавелся наконец нормальной мебелью. Стул жутко неудобный.

А что, если так и задумано, чтобы посетители не засиживались? Он кивнул на округлый живот посетительницы.