— Вы мне скажете, как вы узнали обо всем этом?

— Я думала, что вы не хотите со мной говорить, мистер Пауэлл.

Он сжал губы. — Я думаю, что восстанавливать меня против вас — плохая идея, агент Тэмплтон.

— Есть риск, — признала она, явно совершенно не проявляя беспокойства. — Но я пойду на это, если мне придется. Вы умны, мистер Пауэлл. Очень, очень умны. Слишком умны, чтобы играть в глупые игры. И в конце дня я бы не хотела, чтобы вы были мне врагом, не взирая на тот факт, что вы знаете все законы и можете держать нас на расстоянии вытянутой руки очень долго.

— Вы думаете, что я пойду на такое? Потенциально навлеку опасность на других, скрывая информацию?

— Это вы мне скажите.

Через мгновение Калеб прошел несколько футов, разделявших их, и сел на второй стул за ее столом. — Нет, не стал бы. И не только потому, что я судебный юрист. Но я не знаю ничего, что могло помочь вам найти этого убийцу.

— Как вы можете быть так уверены в этом? Вы даже не знаете, какие вопросы мы хотим вам задать. — Она слегка покачала головой. — Вы не подозреваемый. Согласно отчету шефа Салливана, у вас достоверное алиби на двадцать четыре часа в тот день, когда убили Тришу Кейн.

— Вот, что в триллерах любят называть «железобетонное алиби». Я провел выходные в Новом Орлеане на свадьбе родственников и прилетел сюда только в понедельник после обеда. Я узнал о Трише от Рэйфа, который позвонил мне в отель около полудня.

— А приятельница сообщила, что вы были в номере отеля с полуночи до начала девятого утра, — просто сказала Холлис. — Она уверена, что вы не выходили из номера.

Совершенно не планируя, Калеб услышал собственные слова. — Бывшая подружка.

— Бывшая? — сухо спросила она.

Помимо воли он защитил себя, сказав. — Мы старые друзья, мой отец называл нас очень близкими приятелями. Мы видимся, а потом оказываемся в постели. Это происходит раза два в год, так как она живет в новом Орлеане. Мы оба там выросли, и там у нее своя юридическая практика, поэтому она вряд ли склонна к лжесвидетельству. Какие еще подробности моей личной жизни вы хотите обнаружить, агент Тэмплтон?

— Не сейчас.

— Вы слишком добры.

Она лишь улыбнулась в ответ на его сарказм, а потом сказала. — Поговорим о Трише Кейн. Вы полагаете, что ее бывший парень хотел причинить ей вред?

— Сомневаюсь. Она никогда не говорила, что он склонен к жестокости или обижал ее, и я не видел никаких признаков такого обращения. К тому же, если только он не вернулся тайком в город три недели назад, его можно вообще исключить. Они расстались потому, что он думал, что его симпатичное лицо поможет ему попасть на Голливудский экран, и он не хотел, чтобы Триша присоединилась к нему в поездке, по его мнению, обещающей быть дикой и полной выигрышей.

— Должно быть ей было больно.

— Так и было. В эмоциональном плане. Она пришла домой на ланч в тот день, а он собирал вещи. Вот тогда он ей рассказал, что уезжает. До того момента она считала, что они поженятся.

— А с тех пор она упоминала какого-то мужчину?

— Я не думаю, что она вообще с кем-то встречалась. Если бы это было так, она бы сказала. Она занималась живописью, когда не работала в офисе.

— Вы не знаете, не происходило с ней в последнее время что-то необычное? Странные телефонные звонки или сообщения, замечала ли она кого-то, появляющегося в том месте, куда бы ни пошла, такого рода сведения?

— Нет. Казалось, у нее всё хорошо. Не волновалась, не испытывала стресса, не была расстроенной. У нее, казалось, всё хорошо.