– Вовсе нет, – вспыхнула Лидия. – У меня отлично идут дела. Расходы минимальны, умеренная плата за перевозку и персонал, которому можно доверять.

– Как вы сделались Снежным королем? – спросила Фрина.

Лидия указала на брошь Фаберже.

– В первый год своего брака в Париже я искала, во что бы выгодно вложить деньги. Я познакомилась с женщиной, которая подумывала об уходе на покой от королевских дел. Все ее рынки были в Европе, она никогда не задумывалась об Австралии. У меня было немного денег от тети, которые я могла вложить, чтобы заработать и получить финансовую независимость от мужа. И я купила этот бизнес целиком. Заказы отправляются в Париж без моего участия, и товар поступает под видом соли для ванной «Шоссёр и К^о». У нас отборная клиентура, только богатые дамы. Герда приносит им пакетики с порошками на дом, когда мадам берет ее с собой делать массаж.

– Мадам Бреда тоже в доле? – поинтересовалась Фрина.

– Нет. Она предоставляет нам помещения для хранения продукции «Шоссёр и К^о», не бесплатно, конечно. Она сама никогда не ввязалась бы в такое нездоровое предприятие, как наркотики. А Герда, ее служанка, наш главный торговый агент, как я уже сказала.

– А аптека на Литтл Лон? – спросила Фрина, берясь за вторую чашку чаю.

– Да, это наша уличная торговая точка, – кивнула Лидия, деликатно отпивая из чашки. Чай был очень вкусным. – Мисс Фишер, с вашими связями мы бы покорили весь мир, а не только Париж и Мельбурн. Каждый день на наркотики тратятся миллионы фунтов. Жаль, что мы не можем… Кажется, это называется «овладевать рынком».

– Интересное предложение. А что будет, если я откажусь?

– Мы разденем вас обоих и запрем в турецкой бане, – сказала Лидия, откусывая ровный полукруг от своего сандвича. – Примерно через три часа вы задохнетесь.

– Вам будет трудно объяснить это происшествие мадам Бреда, – заметила Фрина.

Лидия задумалась.

– Нет. Мы скажем, что вы хотели побыть наедине со своей новой пассией – то есть с ним, – она указала худеньким пальчиком на Сашу, – в экзотической обстановке. Вы обессилели от страстных утех и заснули – какой ужасный случай! Может, после этого турецкую баню закроют, но никто никогда не узнает правды.

– Понятно. А теперь, я думаю, будет справедливо, если я признаюсь, что оставила полный отчет о вашем участии в этом предприятии: ваши попытки убить мужа плюс образцы вашего товара. И если я не вернусь в «Виндзор» к полудню, все это будет отправлено одному любезному полицейскому, имя которого вылетело у меня из головы. Имейте это в виду. Налейте мне еще чая, пожалуйста, – попросила Фрина.

Лидия снова наполнила ее чашку и пристально посмотрела на мисс Фишер.

– И кому же вы могли это поручить? Отвратительной докторше-суффражистке? Или же служанке, что осталась в вашем номере? Я не смогла попасть туда: девчонка закрыла дверь на задвижку – уверена, по вашему распоряжению. Но, думаю, это просто уловка. Наверняка вы все оставили у докторши.

– Вы так думаете? А где же я, по-вашему, ужинала вчера вечером? – направила ее по ложному следу Фрина.

Лидия побледнела.

– У господина Сандерсона?

– А вы как думали? Где еще доказательства будут в наибольшей сохранности – в руках глупой девчонки, у женщины в возрасте или же у депутата парламента, в доме которого к тому же есть сейф? Лидия, ваша песенка спета. Лучше во всем признаться.

Лидия встала, окаменев от гнева.

– Пошли, – прикрикнула она на стоявших в нерешительности помощников и направилась к выходу.