– Ничего чудесного здесь нет, – ответил Антонио, застегивая замок цепочки. – Я, может, и в самом деле беру на себя слишком много, но вкус у меня безупречный.

– Да это медальон! – воскликнула Анджела, игнорируя слова мужа. – Наверняка внутри я увижу твою высокомерную физиономию!

– Нет, – рассмеялся Антонио. – Решай сама, чьей физиономии там место.

Ну конечно, твоей, подумала Анджела. Раз ты живешь в моем сердце, неужели кто-то другой поселится в этом, бриллиантовом?

– Большое спасибо. – Анджела улыбнулась мужу, стараясь говорить легко. – Теперь я совершенно готова удостоить своей руки некоего самонадеянного испанца с безупречным вкусом.

Почему-то ее слова разочаровали Антонио.

– Ты и в дерюге будешь достойна короля, – искренне произнес он. – Мне просто повезло опередить остальных претендентов на твою руку.

Это было уже слишком. Никогда раньше Антонио не говорил ничего подобного, это был не их стиль общения. Они никогда не знали точно, что на уме у другого, поэтому предпочитали не задумываться об этом, чтобы не было больно. Сын – вот оправдание их совместной жизни. И секс, конечно, тоже. Возможно, омрачившееся лицо жены напомнило Антонио обо всем этом, потому что в следующую минуту он снова улыбнулся, коснувшись спины Анджелы.

– Я чувствую нестерпимое желание послать тебя переодеться во что-нибудь более приличное.

Анджела бросила на него манящий взгляд.

– Лучше думай о том, как потом будешь снимать с меня это платье, – игриво предложила она.

Только появление Исабель спасло Анджелу от приятного наказания за подобное поведение.

– О, Анхела, какое чудесное украшение! – воскликнула свекровь.

– Человек, который подарил мне его, скромно считает свой вкус безупречным, – с притворной скромностью ответила Анджела.

– Тоньо, твоя самонадеянность тебя однажды погубит, – укорила мать сына.

– Ах, только я собирался сказать, что унаследовал вкус от тебя, – с притворным огорчением вздохнул Антонио, а затем серьезно добавил: – Ты великолепно выглядишь, мама.

– Ну вот, теперь он пытается использовать свое обаяние, чтобы выпутаться, – сказала Исабель невестке. – Он с детства такой.

Однако мать Антонио и в самом деле выглядела превосходно. Одетой в золотистый шелк женщине никак нельзя было дать больше сорока.

Два часа спустя, порозовев от сыпавшихся на нее поздравлений и комплиментов, Исабель помолодела еще больше.

– Смотри, как она довольна, – прошептала Анджела мужу, указывая на трех галантных кавалеров, оспаривавших друг у друга право танцевать с матерью Антонио.

– Надеюсь, ты ей не завидуешь, – самоуверенно ответил он.

Весь вечер Антонио был рядом с женой. Его рука покоилась на бедре Анджелы, если она двигалась, он двигался вместе с ней, если ее приглашали на танец, он вежливо отказывал.

Праздник продолжался, шампанское лилось рекой, оркестр играл, гости танцевали или угощались в буфете. Не хватало только Каридад.

– Где она? – спросила Анджела у мужа.

– Опаздывает, полагаю, – коротко ответил тот.

– Но твоя мать расстроится, если Каридад не придет поздравить ее.

– Не волнуйся, – сухо отозвался Антонио. – Я уверен, она скоро появится. Неужели тебе ее не хватает?

Анджела недоверчиво нахмурилась. Может, они поссорились? Робкая надежда шевельнулась в сердце молодой женщины. Вдруг Антонио и в самом деле решил наконец расстаться с Каридад во имя спасения их брака?

Надежда расцветает пышным цветом, если об этом растении хоть сколько-нибудь заботиться.