Кит терпеливо ждал, и граф, выпив еще стаканчик, медленно проговорил:

— Со мной все в порядке, Грантем, Но знаешь… мне следует сообщить тебе кое-что. Много лет тому назад я совершил ужасный поступок, но совершил его под давлением тяжелых обстоятельств, у меня не было иного выхода. Увы, кое-кому это испортило жизнь, даже разрушило ее. А потом… — Граф разразился пьяным смехом. — Я солгал Сабрине, потому что я такой, какой есть.

Кит пристально смотрел на приятеля. К сожалению, из его пьяной болтовни ничего нельзя было понять. Вернее, почти ничего.

— Я знаю, Роуден, ты смелый человек…

— Не надо, Грантем! — отмахнулся Рис. — Я не хочу слушать глупости о том, что я — герой войны. Не смеши меня! Мы-то с тобой прекрасно знаем, как все было на самом деле.

— Ты не прав, Роуден, — возразил Кит. — На войне ты действительно был героем. И я сейчас скажу тебе то, чего не говорил. Ты знаешь, что я понял благодаря Сюзанне? Каков мужчина в любви, таков он и есть на самом деле.

Рис невесело рассмеялся:

— Надеюсь, что это не так. Будь я таким человеком, то, наверное, не смог бы жить.

— Расскажи мне, Роуден… Скажи, с какой целью ты приходил ко мне? На что ты надеялся, если считаешь, что твой поступок нельзя простить? Если ты знал, что она не простит тебя, на что же ты рассчитывал?

Вопрос прозвучал очень кстати. Криво усмехнувшись, Рис ответил:

— Хотел повидаться с ней. Только повидаться…

От одной мысли о том, что он больше никогда не увидится с Сабриной, у Риса перехватило дыхание. Неужели его жизнь разбита?! Да, наверное. Если он сейчас бросит стакан в стенку и разобьет его, то стакан уже никогда не склеить. Точно так же он разбил свое счастье, — так почему же он надеялся, что сумеет склеить, восстановить это счастье?

Снова рассмеявшись, граф опять помахал официанту, чтобы потребовать очередной стаканчик виски. Но Кит тут же перехватил его руку и решительно заявил:

— Довольно, Роуден.

— Грантем, какого черта?! А не хочешь ли узнать, что такое хороший удар в челюсть?

Но Кита нисколько не напугала эта угроза.

— Вот что, Роуден… Если ты действительно не в силах исправить ваши отношения с Сабриной, то постарайся хотя бы не портить свои отношения с другими людьми. Постарайся вести себя прилично. И если тебе не удастся вернуть Сабрину, то забудь о ней и привыкай жить без нее. Ты уже прошел сквозь ад, Роуден, причем по многим его кругам. Попробуй еще раз. Я уверен, ты сможешь. Тем более что тебе известны все закоулки преисподней.

Да, он не один раз проходил сквозь ад, но каждый раз его поддерживала надежда, он верил, что черная полоса невезения закончится и наступит другая — светлая. Его спасала надежда, но сейчас ему казалось, что даже надежда отступилась от него. Отчаяние разрывало ему сердце. Если Сабрина уйдет, бросит его, то жизнь потеряет для него всякий смысл. Более того, он чувствовал, что не сможет без нее жить.

— Я хочу ее видеть, — сказал он с вздохом.

— Сейчас никак нельзя — ответил Кит.

— Хорошо, — кивнул Рис. — Но тогда, если тебе не трудно, расскажи мне все, что тебе известно о прежней жизни Сабрины. Я намерен сделать то, что до сих пор не удалось сделать тебе. Я раскрою тайну ее прошлого — чего бы мне этого ни стоило.

Кит радостно улыбнулся и закивал:

— Вот это совсем другой разговор. Тебе, Роуден, надо найти Анну Холт. Но должен признаться, что мне этого сделать не удалось.

Граф ненадолго задумался, потом проговорил:

— Что же, попытаюсь.