– Как скажете. И что же нам даст это сотрудничество?

– Прежде всего четвертый не будет лишним. У вас здесь нет никаких контактов. К тому же вдвоем у нас больше шансов свалить наше начальство, а я знаю, вы давно мечтаете прищемить хвост своему министру… По меньшей мере после того рукопожатия с актером‑сайентологом.

На губах Маккензи проступила улыбка. Бельгиец, оказывается, неплохо осведомлен. Ари был уже готов пересмотреть свое первое впечатление о нем.

– И наконец, – подытожил Вламинк, похлопав себя по карману пиджака, – полагаю, вам очень хочется узнать, что за записку я нашел рядом с телом Каролины Левин.

– Попахивает шантажом.

– Да, но вас голыми руками не возьмешь, да и я, как вы сами сказали, человек упрямый.

– А что выигрываете вы?

– Тоже хочу свести кое‑какие счеты. В одиночку мне ни за что не довести это расследование до конца. Я больше не могу доверять собственной команде. А вы хоть и с приветом, но думаю, на вас можно положиться.

Ари помимо воли улыбнулся и вопросительно взглянул на товарищей. Оба согласно пожали плечами:

– Идет. Покажите нам записку.

Довольный Вламинк улыбнулся. Он извлек из кармана листок бумаги и развернул его перед ними. Ари прочитал вслух:

– «Ален за Манселя. Двадцать два часа, храм Иллапе».

Ирис побледнела.

– Кто такой Ален? – спросил бельгиец.

– Это… это мой брат, – объяснила Ирис. – Они его похитили.

Агент ССЦ медленно кивнул. Очевидно, он радовался тому, что ему наконец удалось заполнить пробелы в своем расследовании.

– А под Манселем, полагаю, подразумеваются документы, которые вы нашли в колодце?

– Да. С самого начала Доктор во что бы то ни стало стремится их заполучить.

– Зачем?

– Понятия не имею, – признался Маккензи. – Наверное, рассчитывает найти в них какие‑то необходимые ему сведения. Хотя я даже не уверен, что они там действительно есть, и это хуже всего. Это просто документы пятнадцатого века. Они не имеют никакого отношения к тетрадям Виллара. Но этого Вэлдон не знает. Мы ведь никогда не сообщали о том, что нашли в сундучке.

– Да какая разница, – заметил бельгиец. – Важна не реальная стоимость документов, а то, что они значат для Доктора.

– Мы и сами так думаем.

– И вы привезли документы?

– Да.

– Отлично. Поджидая вас, я постарался выяснить, что такое храм Иллапе. Это старый заброшенный храм, построенный еще до эпохи инков. Расположен он в нескольких километрах к востоку отсюда, по‑видимому, на территории, приобретенной МФП. По‑вашему, нам надо согласиться на обмен?

Ни секунды не колеблясь, Ирис выпалила:

– Да.

– Такие обмены – штука рискованная, – заметил Вламинк.

– В данном случае мы рискуем куда больше, – уточнил Маккензи. – Нас четверо, их по меньшей мере двенадцать, судя по тому, что сказал нам Эрик Левин.

– В ловушку нам их не заманить.

– Придется что‑то придумать.

97

Ты гадаешь, почтенный читатель, что же сталось с седьмой страницей.

Сказать по правде, я сам ее вынул, прежде чем в 1388 году продал тетради одному просвещенному книголюбу.

Но будь спокоен. Я не дерзнул лишить свое отечество подобного сокровища. Это было бы преступлением. И все же я предпочел позаботиться о кое‑каких предосторожностях, дабы впредь ни один опрометчивый человек не повторил моей ошибки. Так что я выставил рукопись на продажу без одной страницы.