В конце концов инициаторы розыска отказались от намерения организовать крупный политический процесс с участием многих видных лиц. Бояре Шуйские имели много приверженцев в Боярской думе, среди столичного дворянства и торгового населения. Однако Лжедмитрий распорядился привлечь к суду вместе с Шуйскими лишь несколько второстепенных лиц. В числе их были Петр Тургенев, Федор Калачнин и некоторые другие купцы. Семья Тургенева не принадлежала к составу столичного дворянства. Петр Никитин сын Тургенев служил как выборный дворянин из Воротынска с поместья в 500 четв. Федор Калачнин едва ли принадлежал к столичным торгово-промышленным верхам.

Чтобы устрашить столичное население, Отрепьев велел предать названных лиц публичной казни. Дворянина Петра Тургенева вывели на пустырь (Пожар) и там обезглавили. «Новый летописец» ни словом не упоминает о мученичестве Тургенева. Лишь монах Авраамий Палицын называет его новым мучеником, обличителем «вора». Сохранилось предание, что торговый человек Федор Калачник, идя на казнь, во все горло кричал, что новый царь — антихрист, и все, кто поклоняется этому посланцу сатаны, «от него же погибнут».

Лжедмитрий и его окружение не желали раздражать дворянства. Зато с простонародьем они не церемонились. В первые же дни правления нового царя, — записал Масса, — пострадало много простых людей и горожан в Москве, так что ночью и втайне только и делали, что пытали, убивали и губили людей.

Автор «Иного сказания», близкий к Шуйским, утверждал, что князь Василий и его братья были арестованы на третий день после вступления Лжедмитрия в Москву, а три дня спустя 25 июня их передали в руки палача. Приведенная дата ошибочна. Достоверно известно, что казнь Шуйских была назначена на воскресенье 30 июня. Как бы то ни было, все очевидцы события единодушно подтверждают, что дело князя Василия Шуйского решилось в считанные дни.

Установив хронологию заговора Шуйских, С. Ф. Платонов писал: «Трудно понять причины той торопливости, с какою они постарались отделаться от нового царя»; «…Шуйские необыкновенно спешили и… все их «дело» заняло не более десяти дней. Очевидно, они мечтали не допустить «розстриги» до Москвы, не дать ему сесть на царстве».

С. Ф. Платонов принял на веру официальную версию заговора Шуйских. Между тем эта версия заключает в себе слишком много неясного и едва ли заслуживает доверия.

В массе своей народ приветствовал нового царя. На его стороне была военная сила. Лжедмитрий был на вершине своих успехов. Планировать в таких условиях переворот было безумием. Шуйские же всегда были трезвыми и осторожными политиками.

Спешили не столько Шуйские, сколько Лжедмитрий. Даже если заговора не было и в помине, ему надо было выдумать таковой.

В Польше коронный гетман Я. Замойский, выступая перед сеймом в начале 1605 г., резко высмеял россказни самозванца и заявил, что если уж поляки хлопочут о возведении на московский трон старой династии, то им надо иметь в виду, что законным наследником Московского княжества «был род Владимирских князей, по прекращении которого права наследства переходят на род князей Шуйских». О речи гетмана говорили по всей Польше, и самозванец не мог не знать о ней.

Василий Шуйский был единственным из начальных бояр, отказавшимся подчиниться приказу Лжедмитрия и не встречавшим его в Серпухове. Все это усилило подозрения самозванца. Последний имел все основания беспокоиться о том, что князь Василий предъявит претензии на трон при первом же подходящем случае.

Отрепьев мог расправиться с Шуйскими тем же способом, что и с царем Федором Годуновым. Но с некоторых пор он был связан договором с боярами. Следуя традиции, Лжедмитрий объявил о созыве собора для суда над великим боярином.

Л. В. Черепнин возражал против отнесения названного собора к разряду Земских соборов.