— Хватит, мы уже и так слишком много разговаривали. Я больше не стану слушать тебя. Я больше тебе не верю.

— Я всегда желала тебе добра.

— Не могу сказать того же и о себе.

— Мэг, я была уверена, что ты никогда не узнаешь об этом.

— Еще бы! Сначала дурила мне голову байками и «добрыми» советами… Тебе нравилось потешаться надо мной? Небось гордилась, как ловко тебе удается дурить голову глупышке Мэг, которая сохнет по своему учителю? Вы с Мартином, наверное, вдвоем смеялись надо мной.

— Мы никогда не обсуждали с ним тебя.

— Видимо, у вас было более интересное занятие, — язвительно заметила Мэг. — Ну и как он?

Шерри благоразумно промолчала.

— Я делилась с тобой самыми сокровенными мыслями и переживаниями, а ты… ты мне лгала. Кстати, я увидела тебя с Мартином уже значительно позже того, как впервые позвонила по телефону доверия. Не удивлюсь, если ты познакомилась с ним по моей наводке.

— Да, я и в самом деле пришла в школу и встретилась с Мартином, чтобы поговорить о тебе… и о других девушках, которые обратились в психологическую консультацию.

— Я угадала! — воскликнула Мэг, всплеснув руками.

— Сначала я думала, что он сам провоцирует вас, — продолжила Шерри, не поддавшись на провокационно-оскорбительный тон Мэг, — поэтому наше знакомство прошло не в самом дружелюбном тоне. Я предупредила Мартина, чтобы он держал дистанцию и не заигрывал с вами. Я даже грозилась обратиться к вашему директору.

— Хм, однако, недолго же вы продержались.

— Когда я пообщалась с Мартином и выслушала его… Да, я поверила в его искренность. Хоть и не сразу.

— И тут же прыгнула в его постель, — вставила со злобным оскалом Мэг.

— Ты ошибаешься. Я довольно долго не желала отвечать даже на его звонки.

— Так я и поверила!

— Верить или нет — дело твое. Я говорю правду. Мы с Мартином полюбили друг друга. Однако я каждую минуту вспоминала о вас, его ученицах. Я не находила покою ни днем ни ночью. Я переживала, провожая Мартина утром на работу. Я беспокоилась, когда мне звонили твои одноклассницы и плакали от неразделенной любви к учителю. Я ворочалась, мучаясь бессонницей, узнав, что лучшие подруги ссорятся из-за Мартина. А когда я обнаружила в его бумагах валентинки с любовными признаниями, я совсем обезумела от ревности. Мы поссорились.

— Теперь ты обвиняешь меня в том, что вы с Мартином поругались? — Мэг усмехнулась. — Тебе и так досталось куда больше, чем мне. Точнее, мне остались лишь крошки от пирога, который ты слопала в одиночку.

— Мэг, позволь нам с Мартином быть вместе.

— Ты просишь меня об одолжении? — Мэг истерично рассмеялась.

— Я всего лишь прошу тебя быть благоразумной. Мы с Мартином любим друг друга и хотим быть вместе. Он все равно никогда не будет твоим.

— Так предлагаешь уступить его без боя?

— Я вовсе не собираюсь вести с тобой войну, — парировала Шерри.

— А я не собираюсь соединить ваши руки.

— Мэг, от тебя требуется только одно: забрать свое заявление из полиции. Мартин уйдет из школы. Возможно, мы даже уедем из Бостона. Возможно, вернемся в Кливленд.

— Какая идиллия! — ехидно заметила Мэг. — Лет через пять. Когда Мартина выпустят из тюрьмы.

Шерри округлила глаза.

— Можешь считать это детским желанием поступить наперекор здравому смыслу, родителям, доброжелателям и прочим, но я не откажусь от своего обвинения.