— На репутации леди это никак не отразится, — сказала Ариэль.

— А на репутации джентльмена? — спросила Кейт. Ей все еще были интересны правила, по которым живет приличное общество.

— Фи! — Ариэль отмахнулась от вопроса. — Хэдли на это наплевать. Он говорит, скандалом больше, скандалом меньше, ему все равно. Более того, он убедил меня, что можно завести интрижку на стороне, чтобы дать тебе настоящий повод разорвать помолвку. Вдобавок он считает, что такая стратегия добавит тебе сочувствия в обществе. — Кьяра замолчала, чтобы откусить кусочек земляничного торта. — Знаешь, мне хорошо известна его репутация потаскуна, но я начинаю верить, что он намного умнее, чем думает большинство.

— Говорите только за себя, — предложила Кьяра, невольно вспоминая, какими чувственными были прикосновения его губ. Она опустила чашку, чтобы скрыть дрожь в руках. — Давайте расставим точки над i. Один из знаменитых лондонских бездельников готов сыграть роль благородного рыцаря и с удовольствием принести себя в жертву. Единственное, что потребуется от меня взамен, — это перевести манускрипт для его дяди, не так ли?

Ариэль кивнула.

— Я в это не верю, — мрачно заявила Кьяра.

— Если честно, не вижу ничего плохого в предложении Хэдли, дорогая, — сказала Шарлотта. — В конце концов, разве тебе не интересно поработать с древним текстом, тем более что он о медицине и о нем никто ничего не знает?

— Тут существует какой-то скрытый мотив. Лорд Хэдли не произвел на меня впечатления альтруиста. — Вспомнив, как бесстыдно откликнулась на его поцелуй, Кьяра прикусила губу. Граф с этой его аурой животного магнетизма был просто-напросто… опасен.

Но дай ей право выбора, что бы она предпочла?

Появившаяся новая статейка в утренней газете грозила новыми осложнениями. Ее могла разместить только семья покойного мужа. Но еще более тревожным было послание ее поверенного, которое она получила сегодня утром. Родня Шеффилда, под предводительством его сестры леди Баттершем, явно вознамерилась устроить новое сражение за наследство. Кьяра не сомневалась, что, потерпев фиаско и не сумев отправить ее под арест, они все силы бросят на то, чтобы отобрать у нее сына, а заодно получить контроль над его деньгами.

У нее похолодели руки. Была невыносима сама мысль о том, что можно потерять Перегрина. Она сделает все — все! — чтобы защитить его.

— Мне кажется, ты чересчур пристрастно судишь лорда Хэдли, — заметила Ариэль. — Его отношение к дяде кажется совершенно искренним.

— Помимо репутации шалопая, у него еще есть титул и богатство. В конце концов, именно это имеет вес в обществе — положение и деньги, — напомнила Шарлотта. Она уже не улыбалась. — У Хэдли есть и то и другое, и он готов пустить их в ход ради твоего блага.

— Моя дорогая, — заговорила Ариэль после паузы, — с сожалением приходится констатировать, что колеса правосудия не всегда катятся прямыми дорогами. Здесь шепнут словцо, там окажут услугу, и, глядишь, правосудие покатилось в другую сторону.

Шарлотта поддакнула:

— Поверь мне, чего только я не насмотрелась за свою жизнь.