Ярет обрел дар речи.

– Ты.., ты как будто все продумал.

– Мы ничего не смогли бы сделать, если бы дети не превратили нас в невидимок, – сказал «ализонец», державший на руках собаку‑Дженис. Эйран‑узнала голос Данниса.

– Это я жделала!

– Перестань хвастать, Шепелявая, – сказала собака‑Сверчок.

– Вше равно я!

– Только с помощью Мыши и ее камня, и ты сама это знаешь!

– Потом будете спорить, – сказал Талгар. – Пошли, дамы. И господа. Пойдете ли вы как Псы или в собственном облике, нужно уходить побыстрее. Ведьм… дети‑волшебницы не могут вечно поддерживать иллюзию.

Сокольничьи и Эйран присоединились к остальным.

Собака‑Дженис села на руках у Данниса.

– Смельчак! – воскликнула она. – Он ранен?

– Мы ничем ему не поможем, пока не выберемся из города, – жестко ответил Велдин. – Острый Коготь может улететь, но как замаскировать второго сокола.

– Не отпускай Острого Когтя, – сказала собака‑Звезда. Собака – нет, девочка – говорила с таким спокойствием и самообладанием, что Эйран снова пришлось сдерживать желание расхохотаться. Вместо этого она икнула. – Кто‑нибудь может ее увидеть. И понять, что произошло.

– Что же тогда? – Лицо Ярета осунулось. Он посмотрел на Смельчака, лежащего на руках Эйран, и погладил его очень осторожно. Сердце Эйран разрывалось.

– Мы отдадим все свои силы Мыши, а она направит их с помощью камня, – продолжала собака‑Звезда. – Как ты думаешь, Мышь? Сможешь изменить и их? Птиц мы замаскируем как щенят.

– Наверно. Ну, давайте все попробуем.

Даже в этом необыкновенном окружении то, что произошло дальше, оказалось таким странным, что Эйран даже перестала икать. Все шесть «собак» повернули головы к сокольничим и Эйран. И сосредоточенно смотрели на них. Эйран увидела, как их начинает окутывать легкая голубоватая дымка, от одной к другой перекинулись тонкие, похожие на паутину нити. Она покачала головой, уверенная, что это галлюцинация. Полоски света становились все ярче, хотя этот свет не рассеивал темноты прохода. Но вот вспыхнул камень волшебницы, а паутина силовых линий натянулась. Она устремилась вперед и окутала трех человек и двух птиц.

Эйран и Ярет пошатнулись и едва не упали, а Велдин сделал шаг назад. В коридоре слабо запахло жженым.

– И все? – спросил Велдин, глядя на свою руку. – Я не изменился.

– Ты не можешь это увидеть своими глазами, – сказала Эйран.

Ярет повернулся и посмотрел на них.

– Вы оба изменились! – воскликнул он.

– И у тебя на руках щенок. – Эйран осторожно коснулась головы Смельчака.

Велдин посмотрел на «щенка» у себя на кулаке – абсолютно невероятное зрелище.

– Теперь я верю, – сказал Велдин и заговорил с Острым Когтем по‑соколиному. Потребовалось много уговоров, чтобы сокол позволил нести себя так, как нес Ярет раненого Смельчака. К облегчению Эйран, Смельчак в своей маскировке не казался раненым. И не противился тому, что его несут. Крови не видно; «щенок» кажется просто спящим.

– Ну, пошли, – грубовато сказал старший сокольничий. – Острый Коготь долго это не выдержит.

– И не понадобится, – ответил Хирл. – Как только выйдем за пределы городских ворот и нас не смогут увидеть часовые.