Питт выбирал впереди какой-либо ориентир и размеренно двигался к нему. Каждые полчаса они выискивали гору или ва­лун и отдыхали в их тени, немного охлаждаясь от солнцепека. Так они шли до тех пор, пока солнце не начало закатываться за горизонт и температура не опустилась до умеренной.

Гоби — пустыня большая и малонаселенная, однако со­вершенно безжизненной ее назвать нельзя. Там, где можно вырыть неглубокий колодец, образуются крошечные поселе­ния, скотоводы-кочевники же ходят со своими стадами по ок­раинам пустыни, поросшим скудной травой и кустарником. Питт надеялся в конце концов набрести или на кочевье, или на деревушку. Он был прав. На западе пролегала железнодорож­ная магистраль, связывающая Пекин с Улан-Батором, парал­лельно которой шла пыльная автомобильная дорога. Однако Питт не знал, сколько миль им еще придется пройти.

Питт продолжал брести на запад, сверяя курс по солнцу и часам. Проходя по небольшой равнине, они натолкнулись на следы колес, пересекавших их путь перпендикулярно.

— Аллилуйя, есть жизнь на этой заброшенной планете, — произнес Джордино.

Питт нагнулся и стал изучать следы. Оставил их определен­но или тяжелый джип, или грузовик. Однако колея была едва заметна и уже присыпана налетевшим песком.

— Проехали не вчера, — заключил Питт.

— То есть менять курс не имеет смысла?

— Эти следы, возможно, оставлены и пять дней, и пять ме­сяцев назад, — ответил Питт, покачивая головой.

Подавив в себе соблазн направиться по следам, они про­должили путь на запад. Позднее они видели еще несколько сле­дов от автомобильных покрышек, но уже не обращали на них внимания. В Гоби, впрочем, как и на большей территории Мон­голии, официальных дорог не много. Ездят по стране в основном по известным ориентирам. Монголия испещрена милли­ардами нитей-дорог, ее территория на спутниковой карте на­поминает пол, усыпанный спагетти.

По мере того как солнце заходило за горизонт, пустынный воздух начал охлаждаться. Утомленные жарой и обезвожива­нием, усталые путники с удовольствием вдыхали свежий воз­дух. Они зашагали бодрее. Питт наметил привал у очередного ориентира — невысокой скалы с тремя вершинами, до которой они добрались вскоре после полуночи. Светивший в чистом небе яркий полумесяц помог им добраться до нужной горы в темноте.

Они остановились передохнуть, легли на гладкую плиту песчаника. Питт, положив руки под голову, рассматривал звезды.

— Большая Медведица вон там, — сказал Джордино, ука­зывая на легко различимую часть созвездия. — Малая Медве­дица находится прямо за ней.

— Поларис, то есть Полярная звезда, на краю ковша.

Питт поднялся и повернулся лицом к Полярной звезде, за­тем вытянул в сторону левую руку.

— Значит, запад там, — сказал он, указывая пальцами на кряж, темневший примерно в двух милях от них.

— Предлагаю добраться до него, пока не стемнело, — ото­звался Джордино и с тихим ворчанием встал с плиты. Подкова в куртке ткнула его в бок, он непроизвольно похлопал себя по карману и понимающе улыбнулся.

Обретя новый азимут, они двинулись вперед. Каждые пять минут Питт сверял маршрут по звездам, удостоверяясь, что Полярная звезда остается справа от них. Начинали сказывать­ся голод и отсутствие воды — шаг их замедлился, разговоры стихли. Давала знать о себе рана на ноге Питта, которая побаливала и горела. Он с трудом наступал на левую ногу. Прохлад­ный ночной воздух сменился морозным, и они потуже запах­нулись в куртки, покрепче затянули ремни. Ходьба давала им тепло, но отнимала драгоценную и невосполнимую мышечную энергию.