Слабая улыбка пронзила кончики его губ. Улыбка внутреннего триумфа...

– Там, – прошептал он. Затем жизнь ушла из его лица, и он рухнул на стол.

Близкий взрыв потряс землю. С вершины холма патрульный лейтенант, которому Кейси приказал быть поблизости, выстрелил дымовой шашкой, которая, взорвавшись, скрыла нас от наблюдения врагов. Дымовая завеса плыла в голубом небе, и под ее защитой мы с генералом начали отходить. Все закончилось. Но мне навек запомнилась мертвая слабая улыбка на лице Джаймтона.

Глава 29

Я наблюдал церемонию капитуляции войск Френдлиза. Их командование пришло к выводу, что даже Старейшие не могли бы упрекнуть офицеров в принятии такого решения. Даже Блек не мог уже приказать им умереть, так как их командующий погиб. Командующий, который досконально знал тактическую ситуацию. Войска лишились управления, головы, и при превосходстве противника по всем параметрам их смерть в глазах всего человечества была бы совершенно бессмысленна. Но этому я не радовался. Для меня уже ничего не осталось. НИЧЕГО!

Если бы Джаймтон преуспел в деле убийства Кейси – даже если бы в результате этого он добился капитуляции войск Экзотики – я мог бы кое‑что получить из этого эпизода. Но он только попытался и... погиб.

Я отправился назад на Землю в прострации, непрерывно мучая себя вопросом «почему»?

Вернувшись, я сказал своим коллегам, что болен. Они лишь взглянули на меня и сразу поверили. Я бросил работу и засел в библиотеке Службы Новостей, изучая редкие материалы из истории Френдлиза, Дорсая и Экзотики.

Для чего? Я не знал. У меня было чувство солдата, приговоренного к смерти за невыполнение боевого задания. В одной из сводок новостей я неожиданно наткнулся на заметку, в которой сообщалось, что тело Джаймтона отправлено на Гармонию для погребения, и я внезапно понял, что ожидал этого!

Противоестественного чествования фанатика фанатиками. Фанатика, который с четырьмя подручными пытался подло убить вражеского командира, убить, прикрываясь парламентерским флагом. Об этом можно было бы и написать...

Я наскоро собрал документы и вылетел на Гармонию.

По пути мне пришло поздравление Пирса Лифа в связи с избранием меня в Совет Гильдии – и это привело меня в отличное расположение. Оказывается, не все так плохо, как могло бы показаться на первый взгляд.

Через несколько дней я был уже в том самом городишке – Поминание Господа – в котором я уже имел счастье встречать Блека.

Я направился в церковь, куда двигались все люди в темных скорбных одеждах. Интерьер церкви был бедным, лишенным каких‑либо украшений: без окон и каких‑либо архитектурных излишеств. Через простое, круглой формы отверстие в потолке свет падал на тело Джаймтона, которое лежало на площадке, очевидно, отведенной для подобных случаев. Тело до подбородка было накрыто темным полотенцем. Я пристроился за линией людей, медленно двигавшихся, чтобы проститься с телом. Справа и слева от цепочки людей стояли в мрачном молчании служки. Было довольно темно. Музыки не было, лишь тихий шепот молящихся голосов нарушал однообразную тишину. Как и Джаймтон, люди здесь были смуглыми. Темные в темном, они двигались и исчезали в темноте.

Наконец я очутился возле Блека. Он выглядел так, как я его помнил.

Казалось, смерть не имела власти над ним. Он лежал на спине, его руки были сложены по бокам, губы были плотно сжаты. Только глаза были закрыты.

Несмотря на темноту, в тот момент, когда я отходил от тела, я вдруг почувствовал, что за мной наблюдают.