Он открыл дверь „порше", сел за руль и умчался.

В то утро Микали проснулся поздно и на свою обычную пробежку в Гайд-парке отправился уже после одиннадцати. Сильный дождь не мешал ему. Он любил дождь. В такую погоду он чувствовал себя уютно и надежно, словно мир вокруг него сужался до размеров материнской утробы.

Наконец он вернулся в свою квартиру на Аппер Гросвенор-стрит. Когда он открыл дверь, в ноздри ему ударил аромат только что помолотого кофе. Сперва он решил, что девушка, с которой он провел ночь, до сих пор не убралась восвояси, но через миг в дверях кухни возникла фигура Жан-Поля Девиля.

– А, вот и вы. Я воспользовался отмычкой. Надеюсь, не возражаете.

Микали взял из ванной полотенце и отер пот с лица.

– Когда вы прилетели?

– Утренним самолетом. Решил, что нам не мешает поговорить.

Адвокат вернулся к кофе.

– Я сработал не слишком гладко, – заметил Микали.

– Вы стреляли ему в голову в упор. Чего еще можно пожелать? Наша цель достигнута. Дерзкое покушение на убийство в самом центре Лондона. Заголовки крупным шрифтом во всех газетах мира и великолепная реклама для дела освобождения Палестины. Ребята из „Черного сентября" в восторге. Прошлым вечером меня навестил их парижский представитель. Как я понимаю, у вас на сей раз возникли небольшие трудности. Вы обеспокоены?

– Когда я служил в Алжире, то узнал одну арабскую поговорку: „Все случится так, как захочет Аллах". Каким бы тщательно выверенным ни был план, в один прекрасный момент кто-нибудь обязательно окажется там, где его никто не ожидал. Самое надежное оружие даст осечку. Что-то вроде этого когда-нибудь станет причиной моего конца, и вашего тоже. Причем в самый неожиданный момент.

– Вполне возможно, – согласился Девиль. – Что-то вроде девочки на велосипеде в тоннеле?

– Печальный факт. Я пытался увернуться от нее, но там слишком узко. В лондонских газетах авария упоминается, но очень бегло, и я не понимаю, почему никто не связывает ее с покушением на Кохена.

– Да, я тоже задался этим вопросом и поручил моим людям в Лондоне выяснить, в чем дело. Похоже, ситуация такова: родители девочки развелись несколько лет тому назад. Отец – полковник десантных войск по имени Морган – Аза Морган. Сейчас он служит в Ирландии. Служба КГБ нашего лондонского посольства по моей просьбе любезно проверила, что у них есть на него в компьютере. Послужной список Моргана впечатляет. Он специалист по диверсионной деятельности, городскому партизанскому движению и методам усиленного допроса. В Корее попал в плен к китайцам. Не удивительно, что военные предпочитают не распространять информацию о таком человеке. Оттого и молчание в прессе.

– О Критянине они тоже помалкивают. – Микали бросил заварку в чайник.

– Что вы хотите сказать? Вас беспокоит, что лавры достанутся кому-то другому?

– Идите к черту, – рассмеялся Микали.

– Обязательно пойду, и довольно скоро. – Девиль уселся у окна с чашкой кофе. – Для революционеров всего мира, от бойцов „Красных бригад" до ИРА, „Критский любовник" – живая легенда. Но не стройте иллюзий. Все западные разведки ведут досье, в которых зафиксированы ваши операции в мельчайших подробностях. Они надеются, что чем меньше о вас станет известно широкой публике, тем больше у них шансов вас поймать. Кроме того, победитель всегда привлекает симпатии. Вы можете стать популярным, что их вовсе не устраивает.

– Логично.

Девиль достал из кармана сложенный листок и бросил его на стол.

– Я снова поменял номер вашего почтового ящика для экстренных сообщений, причем не только в Лондоне, но и в Манчестере и Эдинбурге.